"Анри Левенбрюк. Синдром Коперника" - читать интересную книгу автора

объединились против меня. Битва была проиграна заранее.
Никогда еще моя паранойя не достигала столь критического уровня. Меня
оглушили голоса, заполонившие мою голову, фразы, которые я не мог забыть,
чувствуя, что они должны иметь какой-то глубокий, важный смысл.
"Транскраниальные побеги, 88, это час второго Ангела. Сегодня ученики
чародея в башне, завтра - наши отцы-убийцы во чреве, под 6,3". Я потерял
счет времени, оно казалось мне ужасно долгим и в то же время неосязаемым,
словно я навсегда застрял в бесконечных петлях моего 88:88. При малейшем
шорохе, проникавшем в комнату, я касался ледяной поверхности чистого ужаса,
самого корня страха, который ножом для колки льда пронзал мой позвоночник.
Наконец, вероятно, утром третьего дня, когда я, обессиленный,
погрузился в некое подобие сна, меня внезапно разбудили три удара в дверь.
Три оглушительных удара, от которых затряслись стены. Я так испугался, что
сердце у меня замерло. Но тут же забилось снова. И сильнее, чем когда бы то
ни было.
Я поспешно завернулся в белую простыню и зажмурился, скорчившись
посреди матраса, покорно ожидая смерти.
- Месье? Эй! Месье!
Я открыл один глаз, узнав голос портье.
- Есть тут кто-нибудь?
Он постучал еще сильнее.
- Вы еще живы? Эй! Месье! Вы здесь?
Я сел на кровати, обливаясь потом.
- Месье, если вы не откроете, я буду вынужден открыть сам...
- Подождите! - закричал я в панике, высунув голову из-под простыни.
- Подождите! Я... Я спал. Я одеваюсь, сейчас выйду!
- Ах, вы здесь! Отлично... Будьте любезны, спуститесь ко мне, вы не
оплатили две последние ночи...
Я думаю, этот грубый призыв стал толчком, вернувшим меня к реальности.
Как электрошок или холодный душ. Сам того не зная, гостиничный страж вырвал
меня из параноидальной петли, в которой я бился уже несколько дней. Впервые
с тех пор, как я рухнул на эту кровать, я восстановил связь с реальностью, и
это в какой-то мере вывело меня, хотя бы на время, из лабиринта страха.
Я поднялся рывком, подгоняемый сильнейшим чувством вины, направился к
маленькой белой раковине в крошечной ванной, полностью разделся и полил тело
и лицо мутной, чуть теплой водой. Твою мать, что же ты творишь, что
выделываешь? Я яростно оттирал кровавые пятна на руках и на лбу. Мне
пришлось ополоснуться несколько раз, чтобы смыть въевшуюся в щетину кровь. Я
потер щеку. Ее покрывала жесткая и колючая поросль. Я вынул из рюкзака
туалетные принадлежности и побрился. Руки дрожали от страха или от
усталости, сам не знаю. Дважды я порезался. Закончив, я положил бритву на
край раковины и выпрямился, чтобы посмотреться в зеркало.
Я едва узнавал себя. Словно не видел своего лица целую вечность. Черты
заострились, как у ожившего мертвеца. Конечно, без трехдневной щетины ко мне
отчасти вернулся мой прежний облик, но все равно я выглядел ужасно. Вообще я
всегда терпеть не мог глядеться в зеркало. Может быть, мне не нравилось мое
лицо - оно всегда смущало меня: слишком широкий нос, испорченные зубы, круги
вокруг глаз, желтоватая кожа заядлого курильщика. Меня мучило ощущение, что
это лицо не принадлежит мне. В сущности, я переносил только свои глаза.
Большие, синие - их взгляд я мог вытерпеть. Единственное, что казалось мне