"Анри Левенбрюк. Синдром Коперника" - читать интересную книгу автора

попросила меня подождать в приемной. Я присел, чувствуя некоторую
неловкость, и спрятал руки под себя, словно испуганный ребенок. Женщина
скрылась за двойной дверью.
Довольно долго я просидел не шевелясь, словно парализованный, потом
понемногу расслабился и стал изучать комнату, будто школьник перед кабинетом
директора. В углу, слева от меня, в больших контейнерах из-под стирального
порошка лежали деревянные и пластиковые игрушки. Справа, в хромоногом
книжном шкафчике, в беспорядке стояли книги. Невольно я обратил внимание на
крупный красный заголовок, выделявшийся на общем фоне. "Крамер против
Крамера". На светлых стенах развешаны - уже давно, судя по их виду, -
плакаты с телефонами экстренной помощи, вроде срочной помощи женщинам,
подвергшимся бытовому насилию, и других социальных служб. Прямо передо мной
громоздились кипы потрепанных журналов. Сверху "Пари-матч" обещал
разоблачить все тайны личной жизни премьер-министра. Рядом валялся номер
"Эль", расхваливающий специальную летнюю диету.
Я вытащил ладони из-под себя и нервно потер их одну о другую. Правильно
ли я поступил, придя сюда? Да, безусловно. Это был разумный поступок. Даже
исключительно разумный, и я мог им гордиться. Осмысленный поступок.
В любом случае, мне нужно мнение постороннего человека. Мнение
профессионала. Я наверняка не справлюсь сам ни со своими страхами, ни с этим
внезапным, хоть и оправданным сомнением по поводу своей болезни. К тому же
доктор Гийом умер. Или же его никогда не было. Я уже и сам не знал... В
общем, да, мне требовалась помощь, сомневаться в этом не приходилось.
Спустя несколько мгновений, когда я пытался разглядеть названия других
книг в шкафчике, дверь снова отворилась. Я услышал, как психолог с кем-то
прощается. Из кабинета вышла молодая женщина лет двадцати пяти-тридцати,
которая пересекла приемную, не взглянув на меня. У нее были коротко
стриженные, под мальчика, волосы и смуглая кожа жительницы Средиземноморья.
Может даже, ее кожу позолотило солнце Северной Африки? Тонкие черты, нежное
лицо, выражение грустное и настороженное. В глазах плескалась весенняя
зелень. Я смотрел, как она уходит, не решаясь сказать ей "до свидания". У
доктора Гийома я никогда не встречал других пациентов.
- Прошу вас, заходите, месье.
Я медленно поднялся и вошел, потирая нос левой рукой и все больше
нервничая. Психолог сидела за неубранным столом и серьезно меня
рассматривала.
- Садитесь, - сказала она, указывая на стул перед собой.
Я подчинился, разглядывая царивший в кабинете беспорядок. Книги свалены
в кучи, на полу компьютер, большой белый кондиционер... Я ожидал, что
обстановка будет более строгой, а главное, более опрятной. Разве
неаккуратный человек может быть хорошим психологом?
- Хорошо. Прежде всего, как вас зовут?
- Меня зовут Виго Равель. Как композитора. Мне тридцать шесть лет.
Я увидел, что она записала мое имя в большой черный журнал.
- Ну хорошо, расскажите мне все.
- Доктор, мне кажется, что...
- Я сразу же вас перебью, - сказала она, подняв ручку. - Я не доктор. Я
психолог.
- Разве это не одно и то же?
- Конечно нет. Я не изучала медицину...