"Клайв Льюис. За пределы безмолвной планеты (Роман)" - читать интересную книгу автора

Лес заливал неподвижный, слабый бледно-лиловый свет, как и в
его первый день на Малакандре; и тем не менее, все стало
другим. Теперь он вспоминал то время, как страшный сон, свое
тогдашнее состояние, как род недуга: все превратилось в
безотчетный, воющий, сам себя пугающий и пожирающий ужас.
Теперь, в ясном свете осознанного долга, он хотя и чувствовал
страх, но вместе с ним - спокойное доверие к себе и
окружающему миру и даже некоторое удовольствие. Разница была
такая же, как между неопытным моряком на тонущем корабле и
всадником, у которого понесла лошадь: обоим грозит гибель, но
всадник знает, как нужно действовать.
Около часа пополудни он неожиданно вышел из леса и
оказался на залитой солнцем поляне всего в каких-нибудь
двадцати ярдах от подножия гор - так близко, что ему не видны
были вершины. Прямо перед ним горные отроги, как вставным
углом, разделялись долиной и глубоко врезались в сплошную стену
почти отвесных скал, образуя изогнутую каменную поверхность,
взобраться на которую было невозможно: внизу она была покатая,
как крыша дома, выше - почти вертикальная, а на самом верху
даже выдавалась вперед, как гребень готовой обрушиться
гигантской волны. Последнее, впрочем, могло быть и обманом
зрения. Что же такое дорога в понимании хроссов? - подумал
Рэнсом.
Он двинулся к югу по узкой неровной полоске земли между
лесом и горой. Приходилось то и дело преодолевать высокие
скалистые уступы, что при всей легкости этого мира было
чрезвычайно утомительно. Примерно через полчаса тропинку
пересек ручей. Рэнсом зашел в лес, нарезал вдоволь травы и сел
завтракать на берегу ручья. Поев, он наполнил карманы
оставшейся травой и отправился дальше.
Дорога все не показывалась, и Рэнсом встревожился. Если
подъем на гору вообще возможен, то только засветло, а день уже
близится к середине. Но опасения оказались напрасными. Когда он
наконец вышел к дороге, не заметить ее было нельзя. Слева лес
прорезала просека, видимо, ведущая к деревне хроссов, а справа
начиналась дорога, которая шла то накатами, то впадинами,
наискось поднимаясь по склону такой же долины, какую он видел
раньше. У Рэнсома даже дыхание перехватило при виде этой
безумно крутой, безобразно узкой лестницы без ступеней, которая
вела на головокружительную высоту и там превращалась в тонкую
нить, едва различимую на бледно-зеленой скале. Впрочем,
разглядывать было некогда: Рэнсом был не мастер оценивать
расстояния, но не сомневался, что высота, которую ему предстоит
одолеть, гораздо выше альпийской, и в лучшем случае он окажется
наверху к заходу солнца. Не медля ни минуты, он начал подъем.
На Земле подобное путешествие было бы немыслимо; человек
сходного с Рэнсомом сложения и возраста через четверть часа
упал бы без сил. Сначала Рэнсом наслаждался легкостью
продвижения, но постепенно, несмотря на малакандрийские
условия, крутизна и нескончаемость пути начали сказываться: