"Клайв Льюис. За пределы безмолвной планеты (Роман)" - читать интересную книгу автора

покатился следом, неловко опираясь в склон окоченевшими ногами.
Перед ним рассталался новый хандрамит - такой красоты, что у
него даже дух захватывало. Он был обширнее того, в котором он
жил раньше, и спуск вел прямо к озеру - почти идеальному
сапфировому кругу 12 миль в диаметре, в оправе лилового леса.
Посреди озера, как невысокая пологая пирамида или как женская
грудь, из воды поднимался розовый остров с голыми склонами и
рощей невиданных деревьев на вершине. Их гладкие колонны
плавностью силуэтов не уступали благороднейшим букам, высотой
превосходили шпили земных соборов, а вместо кроны стволы
венчали золотые цветки, яркие, как тюльпан, неподвижные, как
камень, огромные, как летние облака. Это и в самом деле были
цветы, а не деревья, и под ними среди стеблей различались
очертания каких-то построек. "Мельдилорн", - объявил сорн, но
Рэнсом уже сам это понял. Чего он ждал? Он не мог бы сказать;
картины сложнейших архитектурных форм, более громоздких, чем
американские офисы, или гигантских машин - чудес инженерии,
которые прежде рисовало ему воображение, были давно позабыты.
Но ничего подобного этой классической неподвижной изысканности,
этой девственно-яркой роще, спрятанной посреди пестрой долины,
дышащей таким покоем и словно стремящейся вознестись на сотни
футов вверх, навстречу холодным солнечным лучам, он, конечно,
не ждал увидеть. Холод с каждым шагом отступал. Рэнсома
обдавало волнами восхитительного тепла. Он взглянул вверх -
небо было уже не таким темно-синим, взглянул вниз - и до него
долетело тончайшее, нежное благоухание гигантских цветов.
Очертания дальних скал стили менее резкими, каменные склоны уже
не так слепили глаза. Пейзаж снова приобретал мягкость линий и
перспективу, даль тонула в легкой дымке. Край горы, с которой
они начали спуск, маячил в недосягаемой вышине, и с трудом
верилось, что они только что были там. Дышать стало легко.
Какое блаженство чувствовалось, что так долго коченевшие пальцы
ног могут наконец свободно шевелиться в ботинках! Он поднял уши
меховой шапки, и его слух сразу же наполнился журчанием воды. И
вот он уже идет по мягкой лесной траве между деревьев. Они
преодолели харандру и вступили в Мельдилорн.
Короткая тропинка вывела их к широкой, прямой, как стрела,
лесной аллее, которая бежала между лиловых стволов прямо к
озеру, туда, где дрожала ровная синева. Возле берега они
увидели каменную колонну, на ней висел гонг с молотком. Все это
было покрыто богатой резьбой, а гонг и молоток сделаны из
неизвестного зеленовато-голубого металла. Эликан ударил в гонг.
Рэнсома захлестнуло волной радостного возбуждения, которое
помешало ему как следует рассмотреть изображения на колонне.
Это были рисунки вперемежку с чисто декоративными узорами. Его
поразила прежде всего уравновешенность пустых и заполненных
участков. Простые фигуры, выполненные скупыми линиями, как
доисторические земные изображения оленей, чередовались с мелким
узором, замысловатым, как древнескандинавские или кельтские
украшения. Вглядевшись в них, Рэнсом понял, что эти пустые и