"Клайв Стейплз Льюис. Плавание "Утреннего Путника"" - читать интересную книгу автора

там, не во сне или играя, а на самом деле. Конечно, они попадали туда с
помощью Волшебства - это единственный путь в Нарнию. И в самой Нарнии им
было обещано, или почти обещано, что в один прекрасный день они вернутся
туда. Можете себе представить, как много они говорили об этом, когда
представлялся случай.
Они сидели на краешке кровати в комнате Люси и рассматривали картину на
противоположной стене. Это была единственная картина во всем доме, которая
им нравилась. Тете Альберте она совершенно не нравилась, именно поэтому ее и
повесили в маленькой задней комнатке наверху, но избавиться от нее она не
могла, потому что это был свадебный подарок от кого-то, кого она не хотела
обидеть.
На картине был изображен корабль - корабль, плывущий чуть ли не прямо
на вас. Нос его был сделан в форме головы дракона с широко открытой пастью и
позолочен. У него была только одна мачта и один большой квадратный парус
яркого пурпурного цвета. Бока корабля, точнее, та их часть, которая была
видна там, где кончались позолоченные крылья дракона, были зелеными. Корабль
только что взбежал на гребень великолепной синей волны, край которой, пенясь
и пузырясь, спускался к вам. Было ясно, что веселый ветерок быстро гонит
корабль, слегка наклоняя его на левый борт. (Кстати говоря, если вы вообще
собираетесь читать этот рассказ, то вам лучше прямо сейчас запомнить, что
левая сторона корабля, когда вы смотрите вперед, это левый борт, а правая -
правый борт.) Солнце падало на корабль слева, и вода с этой стороны была
полна зеленых и пурпурных отблесков. У другого борта, в тени корабля, вода
была темно-синей.
- Вопрос в том, - сказал Эдмунд, - не становится ли тебе еще паршивее,
если ты смотришь на Нарнианский корабль, но не можешь попасть туда.
- Даже просто смотреть и то лучше, чем вообще ничего, - ответила
Люси. - А это настоящий Нарнианский корабль.
- Все еще играете в свою старую игру? - сказал Юстас Кларенс, который
подслушивал под дверью, а теперь, ухмыляясь, вошел в комнату. В прошлом
году, когда он гостил у Пэвенси, ему удалось услышать их разговоры о Нарнии,
и он обожал их этим дразнить. Он, конечно, думал что они все выдумали, а так
как сам был слишком глуп для того, чтобы выдумать, то такие вещи не ободрял.
- Ты здесь не требуешься, - кратко ответил Эдмунд.
- Я пытаюсь сочинить шуточное стихотворение, - сказал Юстас. -
Что-нибудь вроде:
Дети, игравшие в Нарнию, Свихивались все более и более -
- Ну, для начала, Нарния и "более" не рифмуются, - сказала Люси.
- Это ассонанс, - объяснил Юстас.
- Не спрашивай его, что такое асси - как его там, - предупредил
Эдмунд. - Он же жаждет, чтобы его спросили. Ничего не говори, может, тогда
он уберется отсюда.
Большинство мальчиков, столкнувшись с таким приемом, либо тут же
удалились бы, либо пришли бы в ярость. Юстас не сделал ни того, ни другого.
Он просто продолжал болтаться в комнате, ухмыляясь, и через минуту снова
начал разговор.
- Нравится тебе эта картина? - спросил он.
- Ради Бога, не давай ему повода заводиться об искусстве и всем
прочем, - поспешно сказал Эдмунд, но Люси, которая была очень правдивой
девочкой, уже ответила: