"Синклер Льюис. Письмо королевы (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

государственный секретарь Одни говорит о роли своей дипломатической
переписки с правительством Великобритании.
Этот листок был страницей истории. Никогда в жизни Селиг не брал в руки
ни одного предмета с таким благоговейным трепетом.
- Ой! - воскликнул он. - Да ведь вы использовали его - конечно. Я-то
знаю только начало письма. Вы не представляете себе, сэр, как мне интересно
взглянуть на остальную часть. Если я не ошибаюсь, вы использовали первый
абзац в вашей "Англо-американской империи", кажется, на странице двести
семьдесят шестой, не правда ли?
- Возможно. Эта работа не принадлежит к числу моих настольных книг.
- Вам, несомненно, известно, что в прошлом году это письмо было
перепечатано из вашей книги в "Вестнике Американского общества исторических
изысканий"?
- Вот как?
Старик был, по-видимому, чрезвычайно польщен. Он ласково посмотрел на
Селига, как на молодого, но испытанного друга, и проговорил, усмехнувшись:
- Кажется, я понимаю, что чувствовал царь Тут, когда его вспомнили и
откопали... Мисс Талли! Эй, мисс Талли, будьте любезны, велите Мартенсу
принести нам виски с содовой и два бокала. Как?! Ну, знаете, сударыня, мы с
вами успеем обсудить мои старческие пороки, когда наш гость уедет.
Повторяю - два бокала! Так вот, вернемся к государственному секретарю Олни.
Дело обстояло так...
Два часа спустя сенатор Райдер все еще говорил, и за эти два часа он
сообщил Селигу столько нигде не опубликованных сведений, сколько
исследователь не обнаружил бы и за два года работы.
Два часа Селиг провел в обществе президентов и послов, слушал беседы
министров иностранных дел за обеденным столом, беседы настолько
конфиденциальные, имевшие такое значение для судеб мира, что о них не
упоминается даже в частной переписке. Сенатор рассказал Селигу о своей
дружбе с королем Эдуардом, о том, как однажды за стаканом минеральной воды
король предсказал будущую мировую войну.
Скромный учитель, которому ни разу в жизни не доводилось беседовать с
более важным лицом, чем ректор захолустного колледжа, захлебывался от
чувства, что стал поверенным тайн королей и фельдмаршалов, Анатоля Франса и
лорда Холдейна, Сары Бернар и Джорджа Мередита.
Только сейчас Селиг по-настоящему понял (хотя теоретически всегда это
знал), что в частной жизни все великие мира сего - простые, обыкновенные
люди, как, скажем, доктор Уилбур Селиг, преподаватель Эразмус-колледжа. С
королем Эдуардом, например, он почувствовал себя на короткой ноге, когда
узнал от сенатора (хотя тот, возможно, и преувеличивал), что король не умел
чисто, без немецкого акцента, произнести собственное имя, и ощутил себя
светским кутилой, услышав подробности одной не сверхпристойной вечеринки, на
которой после обильных возлияний Бахусу некий английский герцог, некий
немецкий князь и некий португальский король распевали в компании
сомнительных дам (и с сенатором Райдером в роли дирижера) нежный романс
"Наливай, не зевай".
В течение этих двух часов было несколько минут, когда Селиг витал между
небом и землей, в мире бесплотных духов Конан Дойля. До этого дня бутылка
домашнего пива раз в месяц казалась Селигу пределом злоупотребления
алкогольными напитками. Сделав себе слабую смесь виски с содовой, он