"Томас Лиготти. Эта тень, эта тьма (Сб. "Число зверя")" - читать интересную книгу автора

одного критика, как "художественный и философский балаган уродов в лице
одного исполнителя". Тем не менее Гроссфогель теперь по всем меркам
функционировал как крайне преуспевающий организм. Именно этот успех, даже
подобия которого не удалось достичь никому из нашего маленького кружка
художников и интеллектуалов, стал причиной, по какой те из нас, кто порвал
с Гроссфогелем после его лекции о метаморфическом исцелении от тяжелейшего
желудочно-кишечного расстройства и осмотра первой из необъятной серии
скульптур Цалал, теперь вновь связали себя и наши провалившиеся карьеры с
ним и его бесспорно преуспевающим телом без сознания и личности. Даже
миссис Анджела стала ведущим знатоком "осознаний", которые Гроссфогель
сначала изложил в задней комнате этой картинной галереи в помещении
пустующего склада, а теперь развивал в нескончаемых философских брошюрах,
за которыми коллекционеры принялись охотиться почти как за его серией
скульптур Цалал. Вот почему, когда Гроссфогель распространил проспект
среди художников и интеллектуалов небольшого кружка, отношения с которым
продолжал поддерживать даже после того, как добился столь поразительного
финансового успеха и известности - проспект, извещавший о
"физически-метафизической экскурсии" в мертвый городок Крэмптон, мы более
чем охотно заплатили грабительскую сумму, которую он запросил.
Именно к этому проспекту я и отослал моих соседей за столиком в
крэмптоновской столовой - фотографа-портретиста, подверженного припадкам
кашля, слева от меня, автора неопубликованного философского трактата
"Исследования заговора против человечества" справа от меня и миссис
Анджелу прямо напротив меня. Мой сосед слева все еще повторял и повторял с
долгими перерывами на припадки кашля (которые я тут опущу) выдвинутое им
обвинение: Гроссфогель устроил метафизическую аферу с помощью своей
дорогостоящей "физически-метафизической экскурсии".
- Вся эта гроссфогелевская болтовня о тени и черноте, и кошмарном
мире, которые он якобы видел.., и куда же нас это привело? В какой-то
забытый Богом городишко, который заброшен уже давным-давно и в каком-то
районе страны, где все решительно смахивает на перепроявленные фотографии.
Я взял с собой камеру, готовый творчески запечатлевать портреты, лица,
которые узрели гроссфогелевскую тенистую черноту или что еще им для нас
приготовленное. Я даже придумал отличные названия и истолкования этих
фотографических портретов, которые, полагаю, имели бы большой шанс быть
опубликованы вместе, как альбом или, на худой конец, появились бы на
врезках ведущего фотографического журнала Я думал, что по меньшей мере
увезу с собой серию фотографических портретов Гроссфогеля, его огромной
физиономии. Я мог бы поместить их в почти любом из лучших журналов сферы
искусства. Но где знаменитый Гроссфогель? Он сказал, что встретит нас
здесь. Он сказал, что мы постигнем все эти фигли-мигли с тенями, насколько
я его понял. Кроме того я подготовил мой мозг для абсолютных кошмаров, про
которые Гроссфогель распространялся в своих брошюрах и в этом его насквозь
лживом проспекте.
- Этот проспект, - сказал я в одной из пауз, заполненной особенно
надрывным кашлем, - ничего прямо не обещает, касательно того, что в вашем
воображении он предлагал. В нем специально подчеркивается, что это будет
экскурсия, цитирую: "в мертвый город в момент, когда одно время года
угасает, а другое только начинает свое движение к расцвету". В проспекте
Гроссфогеля, кроме того, говорится, что это "конченный город, потерпевший