"Альберт Лиханов. Слетки" - читать интересную книгу автора

немолодой: правда, детей да и внуков своих они все же приводили - и перед
квадратным этим бесхитростным сооружением, в мороз ли, в дождь ли, в ярую ли
летнюю духоту, слева и справа от всегда распахнутой двери, приставленные к
опаршивелым стенам, выставлялись крышки гробов. Были они синие, фиолетовые,
с крестами из серебряной, а то и вовсе золотой фольги, наклеенными на
цветную материю, а иной раз красные, безо всяких крестов - крышки эти
последние не всегда означали мировоззрение покойных, скорее уж мировоззрение
хоронивших их родственников. Да и не в том дело. А в очереди.
В зданьице том несчастном, видевшем немало слез, теперь отпевали
православных, и это занимало время, а и тут же устраивали гражданские, без
священников, панихиды, на что тоже уходило времени совсем не меньше. Так что
одни покойники невозмутимо ждали, когда освободится место для прощания с
ними, а пришедшие проститься живые молча терпели, когда выкликнут знакомое
имя.
Тут же толпились полупьяные оркестранты из двух местных похоронных
оркестриков. Опечаленные провожающие частенько бывали свидетелями, когда -
нет, не конкурирующие, а почти родственно связанные трубачи, тромбонисты, и
как их еще там, переходили вдруг из одной команды в другую просто потому,
что то один, то другой из этих мужичков, уронив свой музыкальный струмент
оземь и привалясь к нелицевой стороне морга, закатывал глаза и задавал, не
смущаясь особости места, такого храпака со вчерашнего устатку и утрешнего
опохмелия, что звук этот вполне заглушал негромкие голоса, доносившиеся из
нутра печального пристанища.

3

Познавая мир, Бориска отчего-то особенно любил старый тенистый парк с
толстенными размашистыми липами - наверняка до семнадцатого года рождения,
увенчанными великим множеством грачиных гнезд.
По весне птицы орали во весь голос, возвращаясь с юга, ремонтировали
свои дома, подавая людям бесполезный пример для подражания, демонстрируя
силу и радость жизни, потом притихали, высиживая птенцов и самим этим фактом
опять же укоряя людей; птенцов выкармливали, налетывая сотни верст в
окрестные поля - за червем, гусеницей и всем прочим, что не противно
малышовому птичьему вкусу, и далее - ставя детей на крыло, давая им опыт
птичьего лета.
Особенно любил Борис наблюдать за судьбами слеток, маленьких грачи-шек,
не вполне еще оперившихся, но сумевших спланировать с высокого гнезда, да не
способных еще подняться обратно и потому оказавшихся беззащитными на земле.
О! Слетки - это целый мир, полный страстей, трагедий, но и великих
радостей...
Их охраняли родители. Дежурили по очереди, и если, к примеру, отец
улетал за червями, чтобы накормить неслуха, - а от этого зависела его жизнь
(наедаясь, птенец скорей оперялся, укреплял свою подъемную силу),
то мать ходила рядом, черным оком проглядывая пространство: вверх - нет
ли ястреба или злостного воронья, готового растерзать дитятю, и по
сторонам - не крадется ли хищница-кошка или блудливая непутевая собачонка,
которая есть добычу не станет, но поглумиться и погубить малыша способна.
Отгоняя врагов, подтаскивая пропитание, грачи все же добивались
желаемого, и нетерпеливые их чада через день-другой, а то и вовсе через