"Альберт Лиханов. Собрание сочинений в 4-х томах Том 3" - читать интересную книгу автора

Только Мазая что-то не видать, хотя Слава дал с утра три радиограммы.
Опять, наверное, не на месте вертолеты или еще какая-нибудь мура Храбриков,
например, горючее экономит, - вот мы и загораем в прямом и переносном
смысле: солнышко жарит неистово.
Поутру Слава пытался пройти с острова вброд, искупался основательно и
послушал меня: на этот раз правым оказался я. А мой вариант прост вызвать
вертолет, чтобы перенес нас вместе с вещами на недоступную воде точку.
Теперь ждем деда Мазая на вертолете, и я не понимаю только одного:
чего-то беспокоится Слава, стараясь скрыть это. Но чего? Долго не летят?
Прилетят. Тут пятнадцать минут ходу. Быстро поднимается вода? Ну и что? Даже
для того, чтобы нас затопило окончательно, потребуется, по моей прикидке, не
меньше трех часов. А за это время мы сможем выбраться десять раз, как
минимум.
Так что волноваться пока не приходится, и мы, загорая, рассказываем
байки по предложению радиста Семки. Он, вообще, малый - молоток, выдумал
забавную тему для разговора - о стихийных бедствиях. Парень с юмором, учел
курьезность ситуации, но сам, правда, тосковал совсем о другом - про парня,
который не дал им сахару и они пили несладкий чай. Пересказываю я тебе,
понятно, кратко и не очень так: писать всегда труднее, чем говорить. Мужики
наши, берендеи эти - Гусев и Симонов, Семку не поняли, он хотел посмешить,
они же обернули всерьез. А я, пожалуй, в таких случаях - пас. Слишком угрюмо
глядеть на жизнь, по-моему, просто скучно. И этот куркуль, о котором говорил
Семка, просто глупец, дурак. Жизнь его обкатает.
Я попробовал было выразить это, меня не поняли.
"Гадство, - поучал меня наш малограмотный дядя Коля, - неистребимо! И
хорошее, и гадство вытряхнуть трудно!"
Видишь, в какой высоконравственной обстановке я живу? Впрочем, ладно,
это я с досады. В общем-то мужики они отличные. Разве что грамотешки не
хватает.
Одним словом, за краткой перепалкой настала моя очередь рассказывать
байки про стихийные бедствия, и я вспомнил подходящий случай. Как угораздило
меня на ледник Федченко, вернее, на один из его языков.
Только теперь, рассказав эту историю, понял, что тебе о ней никогда не
говорил, не приходилось просто, так что, пока ждем вертолета, запишу ее. В
истории этой, должен предупредить, есть элементы смеха, так что, излагая ее,
здесь, на острове, я дал ей название "Стихийное бедствие, происшедшее из-за
свиньи".
Дело было после третьего курса, в Средней Азии, куда меня и еще
нескольких ребят послали на практику.
Мы жили в жарком городе, где по вечерам на улицах продавали розы,
лежавшие в тазах и ведрах. Цветы издавали одуряющий аромат, и мы,
бездельничая, бродили по этим улицам, удивляясь женщинам, закутанным в
блестящие цветные шали, крикам муэдзина из-под купола мечети, бородатым
старцам с тюрбанами на голове, усевшимся пить зеленый чай чуть ли не на
асфальте. Времени нам хватало вдосталь - работали мы только по утрам, днем,
по законам юга, отлеживались в густой тени, а вечером гуляли и, постанывая
от счастья, ели великолепные душистые шашлыки.
Возле мангала, светящегося угольями, а отнюдь не в своей высокочтимой
Гидрометслужбе, где практиковались, и услышали мы впервые про злосчастную
свинью и про страшное бедствие, которое она навлекла.