"Эдуард Лимонов. Анатомия героя " - читать интересную книгу автора

сиропом. Сижу за столом, надо мной, на стене, большая оперативная карта
района. Красным, синим и черным обозначены наши и их позиции. Вверху, в
правом углу карты, - надпись "Секретно". На спинке койки висит автомат
Калашникова югославского производства, с двумя магазинами, туго оплетенными
клейкой лентой. На одеяле - мой пистолет, пояс и пятнисто-камуфляжное
пальто. Действие происходит на Балканах, в Далмации, в районе города
Бенковац, в стране, называемой Сербская Республика Крайина. От итальянского
города Римини, через Адриатику, до моей казармы всего 240 километров.
Крайина - страна каменная, ветреная, поросшая кустами можжевельника
(по-сербски - "смрэка"). Цветет мелкими розовыми и белыми цветами орешник
("баям"). Много неба, камня, ветра, дыма, виноградников, коз и овец. Овцы не
равнинные (толстые и темные), но маньеристские, со светлыми
блондинисто-выжженными рунами, на легких ногах, с узкими мордами борзых.
Повсюду война. Хорватское наступление 22 января захлебнулось, но тлеют
боевые действия, не затухают ни днем, ни ночью. На одном только операционном
направлении в районе села Смильчич 40 убитых и 300 раненых с нашей стороны.
Из этих 340 человек только четверо (!) пострадали от пуль. Основная масса
потерь вызвана минами (по-сербски миномет - "минобацач"), здесь их называют
гранатами. Часты ранения в голову.
Смерть всегда где-то рядом. На передовом посту близ Наранджичи, севернее
Новиграда, всего в 700 метрах от занятого хорватами города, за каменной
стеной, У убежища, сложенного из бревен, камня, земли и одеял, беседую с
солдатами. Могучий ветер со стороны Новиградского моря сдувает с ног.
Солдаты натянули на себя все, что можно одеть. Командир поста Милан Маджарец
обращает мое внимание на ствол сосны, под ней я сижу на снарядном ящике. На
стволе - свежие следы пуль. "Снайпер", - подтверждает командир. Такие же
следы пуль на соседнем дереве. Сквозь ветки нам видна впереди позиция, с
которой обыкновенно стреляет хорватский танк. Снайпер стреляет с другого
холма. Показывают, с какого. "Почему вы не смените позицию? Ведь ясно, что
снайпер хорошо пристрелялся. Рано или поздно он снимет кого-то". Маджарец
объясняет, что переносить пост - задача трудоемкая. Здесь они хорошо
окопались. Они предпочитают быть осторожными... В каменной обветренной
стране этой над Новиградским морем (глубокий залив Адриатики) невозможно
находиться долго. Солдаты на посту меняются каждые 24 часа. Среди солдат-
Душан Порипович, доброволец из Банйи. Ему 63 года, он воюет уже третий год.
(Лыжная шапка закрывает все лицо, на голове - пилотка, поверх - каска).
Порипович пришел сюда с севера, ранее он воевал в Покупско, на реке Купа.
Там передовая сербская позиция отстоит от Загреба по прямой всего на 27
километров. Спрашиваю у Маджарца, почему в его 63 года Порипович не остался
в тылу, с женщинами и детьми. Тот удивлен вопросом. "Потому что он хочет
воевать, жить жизнью солдата. Физически он держится хорошо, как и другие
солдаты".
Возвращаясь с поста, на северной окраине Наранджичей проходим мимо дома,
бывшего еще недавно оборонным пунктом хорватов. Два брошенных гранатомета
(одноразового пользования) БСТ-82. В бункере: прорезь окна на уровне пола, в
углу на столе - остатки еды, в беспорядке матрасы, мусор, брошенное оружие.
Банки из-под пива, коробки из-под сигарет, плоская бутыль итальянского
бренди. Под ногами - вмерзший в лед альбом с фотографиями. Выдираю альбом,
вглядываюсь. Свадьба. Дети. Пирог со свечами. Крестьяне за столом. Солдаты
говорят мне, что это был хорватский дом... Еще дальше, у каменной стены