"Эдуард Лимонов. Анатомия героя " - читать интересную книгу автора

основная масса склоняется все же к употреблению германской мифологии.
Сведения о язычестве черпают они из старых пожелтевших книг, написанных
людьми с немецкими фамилиями, а может быть, представляют себе язычество по
декорациям к балету Стравинского "Весна Священная". Серьезный, взрослый
дядя, сидя среди этих юных и не очень юных существ, я понимал весь маразм
происходящего. После тяжелой войны в Боснии, после абхазских обстрелов
сидеть среди рисующих друг другу символы и знаки молодых антикваров- занятие
раздражающее. Мой идеал, может быть, казарма, но никак не секта и не кухня.
Часть новых язычников приближается к символике гитлеризма, причем
ненаучное понятие "ариев" (арийских племен) автоматически распространяется
на славян и на русских (хотя Гитлер, как известно, был другого мнения). Я
нашел в правом подполье поклонников старого знакомого господина Григория
Климова. Я был знаком с ним в Америке и даже написал рассказ "Первое
Интервью", в котором дал, по-моему, удачный портрет этого господина.
Климов - одна из тех жалких восковых фигур, каковые водятся в закопченных и
затянутых паутиной углах страны Зарубежья/Таракании. Бывший советский офицер
Климов, нарушив присягу советского воина, перебежал к врагу в западный
сектор Берлина тотчас после войны (первое предательство), затем в качестве
военного инженера участвовал в строительстве американских военных баз
(второе предательство). Климов выпустил на свои средства на русском языке
десяток нездоровых книг. Во всех творениях Климова одно и то же неумное,
душное, патологическое видение мира, где ЕВРЕЙ есть и Бог, и Сатана, и
творец всех мультинациональных компаний, а "Сионские мудрецы" стоят за всеми
заговорами, убийствами и переворотами в мире. Господин Климов обнаружил
замаскировавшегося еврея даже в Солженицыне. После пребывания книг господина
Климова в комнате хочется сутки проветривать комнату. Приписывая ЕВРЕЮ
сверхчеловеческую мудрость и столь же сверхчеловеческое могущество, Климов
пересекает границу ненависти и приближается к обожанию ненавидимого объекта.
И вот председатель националистической партии, я обнаруживаю среди членов
партии поклонников произведений этого паучка, забытого всеми в отставном
штате Нью-Джерси, или где он там живет, приближаясь уже к восьмидесяти
годам. Сознаюсь, мне стыдно за русских людей и за молодых людей, прежде
всего за то, что их может интересовать эта кухонная ерунда, мстительные
испарения больной души неудачника.
Еще один идеолог подполья - Валентин Пруссаков, автор книги "Оккультный
рейх". Если Климов всего лишь мой знакомый, то Пруссаков был в 1975- 80 гг.
моим другом и соавтором нескольких написанных вместе политических
документов. (Например, "Открытого Письма Сахарову", пересказ его напечатан
был в 1975 г. лондонской "Таймс"). Пруссаков сидел против меня за
корректорским столом нью-йоркской газеты "Новое Русское Слово", у нас были
общие идеи в ту пору. (Кстати говоря, это Пруссаков выведен у меня в романе
"Это я, Эдичка" под именем Альки, Александра. И его же можно найти в
нескольких рассказах под именем Львовского). Здравые идеи были в ту пору у
Пруссакова. Наше "Открытое Письмо Сахарову" и сегодня не потеряло своей
актуальности, ибо указывало на наивность понимания Сахаровым Запада, на его
неуместный в международных отношениях альтруизм, граничащий с мазохизмом.
Впоследствии дороги наши разошлись, Пруссакова изрядно помяло жизнью за эти
годы, и, может быть, закономерно он ударился во все тяжкие. Я с
остолбенением обнаружил его уже в качестве чуть ли не идеолога гитлеризма в
России. Я не знаю, что говорит профессионал Климов о Пруссакове, для меня