"Эдуард Лимонов. Убийство часового " - читать интересную книгу автора

"Скажите прокурору, что я к его услугам с завтрашнего дня".
"Мсье, у нас есть приказ..."
"Я не могу бросить жену одну сейчас. Мое присутствие жизненно важно для
нее. Имеет ваш прокурор совесть? Передайте ему, что я отказываюсь".
Лекёр вздыхает: "Хорошо, я позвоню ему и скажу, что вы отказались".
"Так и скажите".
Я возвращаюсь в палату к Наташе.
"Чего они хотят от тебя?" - слабо спрашивает она.
"Черт их знает. Прокурор хочет меня видеть. Я отказался".
Они появились через несколько минут.
"Прокурор настаивает, чтобы мы вас доставили. Если необходимо, силой".
"Я же вам сказал - завтра..."
Они встали вокруг меня таким образом, что мне стало ясно, что они сейчас
будут делать. Усатый, не прикасаясь ко мне, грудью стал теснить меня дальше
по коридору. У лифта они набросились на меня, закрутили мне за спину руки.
Прижали меня лицом к стене. Усатый разомкнул наручник.
"В любом случае мы доставим тебя..."
"О'кей,- сказал я.- В подобном случае я подчиняюсь вашему насилию.
Однако вы не забыли, что я потерпевшая сторона, мсье агенты?"
"У нас во дворе машина, через несколько секунд будем у прокурора",-
примиряюще пробормотал Лекёр.
Их машина, я на заднем сиденье, не свернула за мостом на набережную, но
устремилась по рю Сент-Жак. Я понял, что они меня обманывают.
"Первый обман,- заметил, я,- мы не свернули ко Дворцу Правосудия. Куда
мы едем?"
В зеркало я увидел, как улыбнулся усач за рулем:
"Куда надо".
Они доставили меня в 5-й дивизион Юридической полиции, в 13-й округ
Парижа: 144, бульвар Госпиталя. Случайное совпадение, разумеется, этот
госпиталь в названии. Никакого прокурора, естественно. Мы поднялись в
кабинет, украшенный афишами полицейских фильмов, где Лекёр сел за пишущую
машину и стал брать у меня показания. Некоторые вопросы повторялись. Затем
он объявил мне, что "помощник дивизионного комиссара хочет вас видеть,
мсье". Пришел седой мужик среднего роста, пиджак, галстук. Мужик объявил
мне, что они желают осмотреть вещи Наташи, что, может быть, они найдут
"какой-либо элемент, могущий помочь нам в расследовании. Фотографию,
например...". И я должен им в этом посодействовать.
Я сказал, что не хочу, чтоб они рылись в моей квартире. Помощник
дивизионного комиссара, злой, заявил, что я отказываюсь помочь им найти
преступника, изуродовавшего мою жену, что они возьмут понятых и взломают мою
дверь. Я заявил в ответ, что у них нет ордера на обыск. И никакой прокурор
им такого ордера не даст, ибо негоже полиции терроризировать пострадавших.
"Это в Америке нужен ордер на обыск,- вставил Лекёр.- У нас ордер не
требуется, вы плохо знаете французские законы, мсье".
"Да,- согласился я,- это закоренелые преступники блистательно знают все
статьи законов, я же арестован во Франции не был, потому лишен подобных
знаний".
"В общем, решайте,- заключил комиссар устало.- Если вы не согласитесь
добровольно, чтобы мы осмотрели вещи вашей жены, то мы вас оставим здесь,
посадим в камеру на 48 часов. О гард а вю* вы, надеюсь, слышали, и уж на это