"Эдуард Лимонов. Убийство часового " - читать интересную книгу автора

где. Приехали на стоянку. Женщину-охранника этот грозился расстрелять.
Пьяные. Вот этот пошел в "рафик" за автоматом. "Мерседес" вскрыли, радио
оттуда выдрали. У кого радио?" Над головами передают авторадио с торчащими
проводами. "Раздевайтесь, мерзавцы!- кричит Костенко.- Все снимайте! Больше
не будете служить!" Мародеры, все в возрасте около двадцати лет, начинают
неловко и испуганно раздеваться. "Ремень сними! Сними ремень, я кому
сказал!" - Комбат вскакивает и, выхватив нож, разрезает ремень и портупею на
замешкавшемся арестованном. "Как мародерам, вам будет расстрел перед всем
строем. Вы в какой роте числитесь?!" Комбат зол, а сцена напоминает мне
когда-то давно виденный спектакль "Оптимистическая трагедия".
"Я по похоронам,- шепчет самый мужественный из двух близнецов, он же,
по-видимому, главный мародер. Мы все не понимаем, что он имеет в виду.-
Памятники привожу... Мы не виноваты..." Он снял кроссовки, но дальше не
раздевается.
"Снимай штаны! Ты меня доебал! Я тебя спрашиваю, из какой ты роты?" -
усевшийся было Костенко подымается.
"Из четвертой. У меня был отдых после смены. Меня майор отпустил..." -
широкоротый, мускулистый парень по-своему красив грубой, еще подростковой
мужественностью. Он снимает комбинезон, под ним оказываются джинсы.
"Я его не отпускал",- из задних рядов выходит майор, мужик лет сорока.
"Снимай, на хуй, все... За пьянство, за блядство, за мародерство
приговорю здесь, перед строем. Снимай, что ты выебываешься..."
"Я мародером не был. Я не занимался мародерством".
Шестеро стоят, отрезвевшие от страха. От них сильно несет потом. Они
потеют от испуга? Пулеметные очереди, все время слышные до сих пор,
чередуются теперь сильными минометными разрывами, все более близкими.
"Закрылись фамилией Костенко... Нужно избавляться от таких людей, как
вы..."
Глядя на комбата, я думаю: расстреляет или нет? Похоже, что расстреляет.
Привезли женщину-свидетельницу. Усталая блондинка лет под сорок.
Заплаканная. Это она дежурила на стоянке.
"Говорите, как было, и ничего не бойтесь",- обращается к ней комбат.
"Старший из братьев грозился убить. А этот, светлый, все извинялся за
него...- Парень с белыми волосами и редкой светлой порослью на небритом
лице, до сих пор перепуганный, приободряется.- Требовал список: "Кто ставит
у вас машины?""
"Я был там?" - успевает перебить ее вопросом худой паренек в сапогах,
брюках и гимнастерке. Он стоит в стороне, как бы отделяя себя от других.
Женщина всматривается в него.
"Нет, этого не было".
"Вот видите, товарищ комбат, меня послали дверь отрихтовать на машине. Я
их по дороге встретил".
"Отдайте ему ремень и ствол",- распоряжается комбат. Просияв, парень
смешивается с нами. Женщина продолжает:
"Я не могу вам дать список владельцев машин,- сказала я, а он: "Закрой
свой рот, шлюха. Будем забирать "румынские машины". Кто откроет рот,
пристрелю",- и автоматом в меня... Светлый заступился. Ругались между собой
на улице..."
Темнеет. Комбат глядит на небо.
"Посадить всех в подвал. Завтра разберусь с ними".