"Эдуард Лимонов. Лимонов против Жириновского " - читать интересную книгу автора

движении, подпольную. Энергичный, он просто не мог сидеть себе чиновником!
Подпольную до того самого дня, когда можно было легально придти на одно
открытое собрание с Львом Шапиро и Юлием Кошаровским. Именно поэтому
ненавидит сегодня Владимир Вольфович лютой ненавистью турок, они сломали ему
жизнь в свое время: "С миром ничего не случится, если даже вся турецкая
нация погибнет" стр. 130, "Броска на юг". "Турки принесли столько же зла
человечеству, как и немцы. Но над немцами был суд /.../, а турки никем не
наказаны." - страница 131. "Ошибка Сталина в том, что он не наказал Турцию
по итогам Второй Мировой войны. Турцию следовало наказать..." - 134. Лишь
один из антитурецких поливов в книге Жириновского длится со 128 до 136
страниц. Все это месть за один день тюрьмы. За то что пришлось пойти в
сионистское движение, которое обещало меньше, возможностей в нем было
меньше. Плюс можно было загудеть в тюрьму. А особой храбростью Владимир
Вольфович не отличается. Заметьте, что никогда не посетил он никакую горячую
точку, хотя лидеры оппозиции делали это и честно, и в целях саморекламы. Он,
знающий механизмы паблисити. Лишь сфотографировался в бронежилете в комнате
на Рыбниковом переулке. (Только что он съездил в Сербию, расхрабрился где
его как председателя Парламентской фракции возили наверняка в любимом им
бронежилете в блиндированном бронетранспортере, за множество километров от
фронта.) Не только для солидности таскает он повсюду за собой Владимира
Михайловича, "бывшего телохранителя Брежнева и Кармаля", но и из очень
большой осторожности, называемой трусостью. В то время как не менее
известные чем он лидеры оппозиции - Алкснис, Проханов, Анпилов, Макашов
спокойно передвигались в метро, Жириновский - только в машине и только с
телохранителем. "Такой же как вы" Жириновский не спускался, по его
собственному признанию, в метро многие годы.


"Таким образом, он никогда не опережал свое время", продолжает Плеханов,
пытаясь объяснить своего героя,- "в тюрьмах не сидел, в диссидентском
движении не участвовал, не писал в "стол", как и огромная масса людей его
круга, он привычно брюзжал на очевидные глупости советской системы,
рассказывал анекдоты, похваливал загнивающий. Не он создавал нынешнюю
ситуацию, а она создала его как политика."

Талантливый, энергичный, но не храбрый, Владимир Вольфович трусил
рисковать, как делали это камикадзе еврейского движения, и потому
закономерно не стал лидером в условиях, когда храбрость значила куда больше,
чем талант и энергия. Но когда, как мы видим, в легальных условиях он
расхрабрился и вышел на сцену театра "Шалом" (и политического еврейского
театра), он их сразу всех потеснил, стал лидером четырех сразу секций.
Однако поздно пришел. Все главные должности были разобраны теми, кто
похрабрее. И тут... ведь уже перестали сажать за политику, не храбрый, но
талантливый, трусливый Владимир Вольфович стал заглядываться на куда большую
сцену - РУССКУЮ.


Смотрины

Тот недоеденный им бутерброд с салом, я, странным образом, четко помню