"Эдуард Лимонов. Лимонов против Жириновского " - читать интересную книгу автора

Мой ровесник, Мусатов занимался легальной продажей оружия, и родом был из
казачьей станицы в Краснодарском крае. Планировалась поездка в Краснодар,
должны были ехать я, Мусатов, Архипов, Жириновский и, конечно, его
телохранитель Владимир Михайлович. Я никогда не присутствовал при каких-либо
инцидентах, угрожавших не то что жизни или здоровью Жириновского, но даже
его костюму или цвету лица, но Владимир Михайлович всегда неотлучно
находился с ним рядом. Я рассказал им сведения, полученные из редакций газет
о происшедшем ночью. И Жириновский, и кабинет остались более или менее
равнодушны к судьбе "коммуняк". Зато все они волновались (даже Жириновский
не был исключением) и поминутно выглядывали в зал проверяя, есть ли
журналисты. Наконец, мы вышли и уселись за столы. Я сел между Жириновским и
Мусатовым.
Зал был полон, однако основные силы журналистов, без сомнения, были
брошены к Останкинской башне, нам достались, думаю я, силы вспомогательные.
Выбрал Жириновский день 22-го июня, дабы сознательно конкурировать с
Анпиловым и красными патриотами? Во время пресс-конференции Жириновскому
были адресованы девять вопросов, мне - четыре. Жебровский прочел свой серый
доклад, в каковом он все же сделал поправки. Остальных членов кабинета никто
ни о чем не спросил. Я пожалел ребят: сидеть на протяжении двух с лишним
часов молчаливо на сцене, восковыми фигурами,- удовольствие небольшое. Вождь
же неоспоримо и явно наслаждался своей ролью, бесконечно затягивал свои
ответы. Каждый его ответ состоял из двух частей: собственно ответ, и затем -
пародия на него. По всей вероятности, Жириновский был неуверен в себе или в
том, что сказанное им дошло до адресата. А может быть, жажда внимания еще и
еще заставляла его затягивать свои поливы? Он должен был бы переводить время
от времени вопросы на "министров". Я, мол, думаю так, а подробнее вам
ответит господин такой-то, это по его части. Ничего подобного. Только раз он
перевел вопрос на Архипова, тот вполне справлялся с задачей, но, очевидно,
взревновав, Жириновский вдруг отбил у него вопрос и зашелся в поливе. Я
находился в особой ситуации: не член ЛДП, человек очень известный, "сам
звезда", согласно Архипову, я интересен журналистам. Даже если я просто
прихожу на конгресс или пресс-конференцию и скромно втискиваюсь себе среди
собратьев-журналистов с блокнотом в руках, на меня тотчас наводят
телекамеры, отведя их от объектов - виновников собрания. Мне обижаться не
приходилось. "На кой черт кабинет,- подумал я,- если он все равно не дает
ребятам рта открыть. И как я буду с ним работать?" Я не представлял как, я
хотел попробовать. Может быть, он тоже не представлял как и хотел
попробовать.
Позднее мы спустились все в ресторан, в банкетный зал. Стол был накрыт
человек на двадцать. Я сидел рядом с Жириновским, справа от меня сидел
Плеханов. Жириновский опять повторил фразу о том, что "Эдуард нас всех
посадит, как и полагается ему по должности". Пили шампанское, водку, ели
заливное мясо. Я и Жириновский заплатили за себя, он дал триста рублей
(тогда это были другие триста!), ну и я дал столько же. За всех остальных
платила партия.


Так как никто из ЛДП не пожелал присоединиться к коммунистам, то я
уговорил бизнесмена, хозяина подвального помещения на Хлебном переулке, по
фамилии Сендерев и Плеханова поехать в Останкино. Мы сели в автомобиль