"Эдуард Лимонов. Чужой в незнакомом городе" - читать интересную книгу автора

сидячее место в автобусе, - не мой стиль.
Я все же принял относительно долгую и достаточно горячую ванну. Виски в
наличии оказалась лишь одна пятидесятиграммовая бутылочка, содержимое
мини-бара не успели или не захотели пополнить. Я сложил несколько книг и
бутыль местной водки (подарок издателя) в сумку, взял бушлат и спустился в
лобби. Заплатил черноволосой за услуги (мини-бар) и оставив сумку и бушлат в
"багажной", вышел в город.
Было все так же серо. Редкие прохожие, загипнотизированные серостью,
сонно двигались по Аренбергстраат . Я решил устремиться по Аренберг ... в
иную, нежели обычно, сторону. Полиэстеровая дорожная пара, рубашка, свитер
Супермена, руки в карманах брюк, пошел. На углу оживленной, с трамвайными
рельсами Леопольдстраат , остановился раздумывая. Решил свернуть к островку
зелени в отдалении между домами...
Войдя в ворота (зеленый островок был огражден от Леопольдстраат
забором), я сбавил скорость до минимума. Растений оказалось много, различных
растительных рас, наций и племен. Меж растений я увидел, повсюду имелись
указующие таблички с латинскими именами. Северный народ, обстоятельный и
серьезный, желал, чтобы блуждая по тропинкам его скверов, граждане
одновременно познавали бы основы ботаники. Несколько старых знакомых
улыбнулись мне с обочин тропинок. Майоры! Их бархатистые на ощупь
красно-охровые цветы я не видел со времен детства на далекой Украине. Вполне
нормальные советские ромашки, полевая и садовая, были там. Вербена. Цветок,
называемый на Украине мальва, рос там. Даже крошечные, как брызги краски, но
с каким сильным удушливым запахом метеолы были там. Я вынул клок бумаги,
ручку и, присев на корточки, стал записывать латинские имена моих старых
друзей. (К сожалению я в тот же день потерял этот клок бумаги, и остался
по-прежнему лишь с их украинскими именами. Простите, старые приятели!)
Бамбук китайский сумел вырасти в северном городе всего на три метра,
однако мексиканский лопух-гигант (каждым листом возможно было обернуть торс
взрослого человека) впечатлял. Ель вполне обыкновенная соседствовала на том
же пригорке с елью, на ветвях которой из чешуйчатых бутонов распустились
алые толстые цветы. Я набрел на гниющее (бедное!) африканское растение
ice-plant (я видел целые поля его, здоровые, в Монтерее, Калифорния).
Следует сказать, что многие растения по причине осеннего времени были
поражены всяческими язвами и имели жалкий вид. Допустить, что граждане
города довели их до такого состояния, я не желал.
Быстро выяснилось, что зеленый остров принадлежит Ботаническому Музею.
Музей был закрыт по случаю уикэнда и лишь случайные граждане бродили по
тропинкам зеленого острова. Старое здание музея молча глядело на случайных
граждан. К старому, к нему была прислонена старая же, очевидно еще в стиле
даже не прошлого, но восемнадцатого века, теплица-замок. Круглые башни и
галереи теплицы состояли из отдельных листов толстого стекла, запаянных в
свинцовые рамы. Пробравшись сквозь кусты к ближайшей галерее, пытливый
исследователь, я увидел за стеклом на различной высоты ярусах-стендах самые
разнообразные формы растительного мира жарких стран. Всяческие зеленые
вздутия, именующие себя растениями, орхидеи - пожиратели насекомых,
цветы-вампиры, сосущие кровь растения, к которому они прилипли...
великолепная компания собралась, защищенная свинцовыми рамами. Медный
термометр (я прилип носом к стеклу чтобы разглядеть температуру) отмечал 110
градусов Фаренгейта. Совсем близко к стеклу из жирно унавоженной почвы (были