"Ян Линдблад. Белый тапир и другие ручные животные " - читать интересную книгу автора

За два года, что болезнь немилосердно терзала меня, я отдал дань двум
увлечениям. Во-первых, жадно поглощал все книги, какие только мог достать,
преимущественно популярные очерки жизни животных, астрономии, химии,
путешествиях и так далее. Вскоре я стал, если верить статистике, самым
прилежным читателем отделения городской библиотеки, которое весьма кстати
помещалось как раз напротив нашего дома. А второе увлечение - мыши!
Вероятно, мои хвори были причиной того, что родители сквозь пальцы
смотрели на мои опыты по разведению мышей. И в конце юнцов, чего уж греха
таить, я хватил через край.
При "благоприятных" обстоятельствах от одной пары можно в год получить
потомство в 30 тысяч мышей. К счастью, природа почти никогда не следует
устрашающим кривым статистики. Мыши не только производят на свет выводок за
выводком, не менее прилежно они поедают выводок за выводком. Роженицы
бездумно гасят искры жизни, а некоторые самцы бесцеремонно приканчивают и
чужое потомство, и нежелательных соперников. Чем больше особей приходится на
единицу площади, вернее на единицу объема, тем сильнее дает себя знать
явление стресса, пусть даже корма и прочих мышиных благ сколько угодно. Но
кто знал об этом тогда? Все же мои опыты по разведению мышей дали заметные
плоды, из купленной мной в зоомагазине молодой пары скоро стало полсотни. Я
даже начал раздавать маленькие живые сувениры одноклассникам и другим
знакомым, однако в этом меньше преуспел. Ибо мамаши одна за другой ласково,
но решительно побуждали своих чад возвращать дарителю дружеский презент.
Вивека Юнг, ныне балерина Королевского театра, а тогда очаровательная
девчушка с длинными - руки так и чесались дернуть - косами, легко убедила
меня, что годится на роль приемной матери для пары хорошеньких грызунов. Ее
родители почти не уступали моим в терпимости и разумном взгляде на племенное
животноводство. Но все-таки уступали, Когда я вскоре встретил на улице маму
Вивеки. она поблагодарила меня за заботу о биологическом воспитании ее
дочери. И спросила, может быть, я тем не менее заберу обратно этих милых
крошек. Конечно, я их забрал - как подаренную мной пару, так и еще четыре
десятка "безобразников", которыми природа успела их благословить.
Под моим неусыпным присмотром - мамин энтузиазм почему-то пошел на
убыль - мышиная колония выросла до 174 здоровых половозрелых особей. Тут
даже я понял, что какие-то рамки нужны. Почетные места в моей комнате
занимали три аквариума, из них два (зоомагазин списал их как брак) - очень
большие, и оба были набиты битком. Они сообщались туннелем из проволочной
сетки, и, если какой-нибудь самец приходил в раж, эффект получался
поразительный. В моем мышином царстве был свой чемпион, которого я прозвал
Пиратом. Дело в том, что один его глаз окаймляло выразительное черное пятно,
а зрачки горели зловещим огнем. Пират кусал всех без разбора. Когда он
начинал подыскивать себе партнершу, обитатели обоих аквариумов трепетали от
страха. Пират давал волю своему темпераменту, и мыши бросались врассыпную.
Аквариум номер один уподоблялся разладившейся стиральной машине, когда же
сотня мышей устремлялась вверх по тесному ходу в аквариум номер два, вся
конструкция напоминала кофеварку.
Волей-неволей пришлось отказаться от разведения мышей. Мои карманные
деньги плюс жалованье, целая крона за вечер в те редкие счастливые дни,
когда я выступал статистом в оперном театре (я танцевал там семь лет), - все
уходило на ненасытных грызунов.
Принимая в расчет кодекс чести, который действовал среди мальчишек