"Астрид Линдгрен. Мы - на острове Сальткрока (Повесть)" - читать интересную книгу автора

что с ним творилось, и ждала нового приступа Великой лихорадки. Тогда
потребуется ее помощь, а пока она может тихонько сидеть и вязать.
Мелькер никого больше не замечал, ни Малин, ни Пелле. До них ему не
было дела. Сейчас он думал только о сыновьях, которые боролись за свою жизнь
на море. Он видел их куда отчетливее, чем Малин и Пелле. И всякий раз они
вели себя по-разному. То лежали на дне лодки, полуживые от голода и холода,
и слабыми голосами звали отца. То боролись с волнами, пытаясь из последних
сил выбраться на скалистый островок. Они цеплялись ногтями за гранитные
уступы и в отчаянии молили отца помочь им. Но вот налетал огромный бурун - и
откуда он только брался, когда море такое спокойное! - и уносил их в
глубину. Они тонули, и волосы их извивались в воде, словно морские
водоросли. О боже! Почему дети не могут остаться навсегда трехлетними, не
могут всегда играть в куче песка с лопаткой и ведерком! Тогда бы и родители
не знали таких страшных мук!
Он снова и снова тяжело вздыхал, пока наконец не вспомнил о Малин и
Пелле и не попытался взять себя в руки.
Он взглянул на рисунок Пелле. На нем была изображена лошадь, морда
которой удивительно напоминала лицо старика Сёдермана. При других
обстоятельствах Мелькер непременно бы рассмеялся, но теперь он только
сказал:
- Рисуешь, мальчуган? А ты, Малин, никак вяжешь?
- Да, Никласу свитер, - ответила Малин.
- Он, конечно, будет рад, - произнес Мелькер, судорожно хватая ртом
воздух. Он-то знал, что Никлас давно лежит на морском дне и ему больше
никогда не понадобится свитер. Никлас, Никлас, его милый мальчик, подумать
только, что, когда ему было два года, он вывалился из окна и остался жив.
Мелькер уже тогда понял, что такие счастливчики не жильцы на этом свете. "А
тут этот Пелле", - вспомнил он внезапно о младшем сыне и бросил на него
недовольный взгляд, будто бедняга Пелле был виноват, что морская пучина не
поглотила его вместе с братьями.
Но Пелле был на редкость умный ребенок и понимал гораздо больше, чем
Мелькер и Малин могли себе представить. Наслушавшись тяжких вздохов отца, он
отложил рисование в сторону. Пелле знал, что иногда и взрослые нуждаются в
ласке и утешении. Он без лишних слов подошел к Мелькеру и обвил его шею
руками.
Тут Мелькер расплакался. Он порывисто прижал к себе Пелле и плакал тихо
и горько, отвернув лицо от мальчика, чтобы тот не видел его слез.
- Все обойдется, - успокаивал Пелле отца. - Я сейчас пойду и посмотрю,
не рассеялся ли туман.
А туман, наоборот, еще больше сгустился над островом. Пелле подобрал на
берегу гальку - маленький коричневый камушек, только совершенно круглый и
гладкий, и показал его Чёрвен.
Она тоже бродила в тумане на берегу моря. Ей нравилась такая погода,
таящая опасные и неожиданные приключения. Правда, на этот раз она
чувствовала себя сиротливо - с ней не было ее Боцмана, который где-то
запропал в этой беспросветной серой мгле.
- Может, это настоящий волшебный камень, - сказал Пелле. - Зажмешь его
в кулак, загадаешь желание, и оно обязательно сбудется.
- Ну, тогда я многое могу загадать. Загадай нам два кило конфет.
Посмотрим, сбудется или нет.