"Джоанна Линдсей. Как подскажет сердце [love]" - читать интересную книгу автора

раз упрекнул родителя за пренебрежение к этой стороне воспитания. Своим
поведением Роланд оскорблял дам. Лощеные французские рыцари потешались над ним,
а это вело к постоянным ссорам и поединкам.
Нормандец пытался наверстать упущенное. Он заставил своего оруженосца
обучать себя подобающим манерам, но все получалось неестественно, и Роланд
чувствовал себя дураком. Действительно, легко ли избавиться от привычек,
усвоенных за восемнадцать лет воспитания в дикости и глуши?
В Арле юноша повстречал еще одного ученика своего отца, Роджера из
Мезидона. Если у этого человека вообще была душа, то непременно черная, как
сажа. Встреча с ним была Роланду неприятна, но вскоре на улице его остановил
другой старый знакомый, Ги де Фалез, приехавший из Монтвилля с поручением
Лютора.
- Приказ твоего отца, как всегда, отличался прямотой, - сказал Ги после
взаимных приветствий и обмена новостями, накопившимися за шесть лет, пока
друзья не виделись. - Мне было велено не возвращаться до тех пор, пока я тебя
не найду.
- В таком случае ты выполнил поручение своего господина, - сухо ответил
Роланд. Ему не нравилось, что друг принес клятву верности Лютору, хотя, с
другой стороны, Ги не мог знать своего сюзерена так же хорошо, как знал его
собственный сын.
- Да, но это только половина моей миссии, - добавил Ги. - Другая часть
состоит в том, что я должен привезти тебя домой.
Роланд был настолько поражен, что едва смог скрыть свои чувства.
- Для чего? - спросил он резко. - Неужели папаша размяк на старости лет?
Или он забыл, как сам же выгнал меня из дома?
- Ты все еще ожесточен, Роланд? - зеленые . глаза Ги выражали глубокую
озабоченность.
- Ты же знаешь, я только хотел сражаться за короля Франции, повелителя
нашего герцога. Но Лютор не позволил. Он вырастил из меня сильного воина, но
никогда не разрешил бы мне испробовать свои силы и умение. Подумать только, всю
свою жизнь я ни разу не покидал Монтвилль! Меня, восемнадцатилетнего воина,
недавно посвященного в рыцари, он хотел, словно сосунка, привязать к дому.
По-моему, это слишком.
- Ты говоришь не о том. Ведь ты уехал после поединка, в котором отец
честно победил тебя. Синие глаза Роланда потемнели:
- Не спорю, но ты не знаешь, что произошло потом. Меня, конечно, есть в
чем упрекнуть, но слышал бы ты, как самоуверенно он хвастал перед своими женой
и дочерьми, что никогда, даже на краю могилы, не проиграет мне. Если бы не это,
я бы не сказал, что уеду без благословения и, может быть, никогда не вернусь.
Но я был взбешен, а он ответил: "Уезжай и будь проклят! Я никогда не позову
тебя назад".
- Я и не подозревал, что дело зашло так далеко. Но это случилось шесть лет
назад. Нельзя же вечно помнить то, что было сказано в минуту гнева.
- И все же Лютор сказал именно так, а он никогда не берет слов обратно.
Люди вообще не любят признавать свою неправоту.
Ги нахмурился:
- Прости, Роланд, я знал о вашем поединке, но не подозревал, что ссора так
серьезна. Твой отец не говорил об этом после твоего отъезда. Теперь-то мне
понятно, почему он сомневался, вернешься ли ты. Но думаю, что старый вояка
втайне скучал и, наверное, послал бы за тобой раньше, если бы смог смирить свою