"Джанет Линфорд. Повелитель молний (Королевская кружевница) " - читать интересную книгу автора

сквозь рев не отнимать у нее волшебника.
Маргарет ревниво нахмурилась, но Джонатан попросил позволить ему еще
немного поиграть с ребенком, пообещав сменить развлечение.
Сдавшись, Маргарет уселась на стуле у окна, а капитан стал показывать
Пэйшенс фокусы с наперстком, который обнаружил на ковре. Обомлев от
удивления и восторга, девочка притихла.
Лучи вечернего солнца падали прямо на живописную пару. Нежная и
трогательная, ее дочка в голубой вышитой рубашечке, с кудрявой головкой, с
разгоревшимся от возбуждения круглым лицом, настороженно следила за игрой
волшебника с наперстком и платком, прислонившись к его груди и напоминая
доверчивую птичку, отдыхающую на надежной спине невозмутимой лошади.
Взбудораженная событиями дня и принятым решением, Маргарет задержала
взгляд на лице Джонатана. Мужественное и в то же время чувственное,
исполненное невыразимого обаяния, оно будило в ней страстное желание ощутить
пьянящее прикосновение этого четко очерченного рта, нежных и сильных рук.
Джонатан же казался совершенно спокойным, он всем сердцем отдавался радости
общения с ребенком, словно забыв о ее присутствии.
Маргарет вспомнились рассказы о его многочисленных победах над
женщинами. Неудивительно при такой прекрасной внешности и громкой славе
героя! Вероятно, он придавал мало значения своим отношениям с этими
бедняжками, привыкнув к их обожанию. Она легко может оказаться на их месте и
позабыть о решении изменить свою жизнь, а потом только и останется, что
пожинать горькие плоды своей слабости. Нет уж, на этот раз она не забудет о
своем долге перед дочерью, подумала Маргарет, и решила следить за собой.
Внезапно она преисполнилась тревогой, которую можно испытывать только
за очень любимого человека, - она вспомнила об испанской тюрьме. Что там с
ним произошло? Дед сказал, что он чуть не умер, и временами взгляд Джонатана
становился таким сумрачным, как будто он заглянул в преисподнюю. Это
вызывало в Маргарет горячее сострадательное желание защитить его душу,
смягчить ее. Чтобы помочь, надо знать, и Маргарет деланно спокойно попросила
его:
- Расскажи о своих приключениях на континенте, Джонатан.
Он поднял голову.
- Тебе интересно?
- Конечно, ведь до меня мало, что доходило из этих рассказов, ты
знаешь, я не очень общительна.
Джонатан непринужденно улыбнулся.
- Изволь, Маргаритка, да и ты тоже, проказница, послушай о дальних
странах.
Он отложил платок и наперсток и потянулся к волчку. Усевшись поудобнее,
запустил его, и тот стремительно закружился, сверкая всеми цветами радуги.
Поглаживая Пэйшенс по головке и не отводя пристального взгляда от яркого
волчка, он принялся рассказывать им о том, как однажды один юноша оказался
на войне с врагами в неведомой стране...
Когда он остановился, Маргарет упрямо сказала:
- Все это очень интересно, правда, дочка? Но ты умолчал о главном. Ты
уходил из Лулворта шестнадцатилетним мальчиком, а теперь тебе двадцать один
год. Ведь за эти пять лет в твоей душе что-то происходило, так что же? Он
помолчал.
- Видишь ли, каждый из нас хранит свои тайны. Вот ты даже не