"Чарльз де Линт. Лезвие сна" - читать интересную книгу автора

контраст с лихорадочным стуком ее сердца. В груди разлилась боль, такая же
знакомая, как и вызвавший ее почерк на конверте.
Если бы начать всё сначала, она бы многое изменила. Прислушалась бы к
предупреждениям Кэти. Не позволила бы себе стать жертвой обещаний Рашкина.
Но прежде всего, она не пережила бы смерти Кэти. Будь у нее выбор, Изабель
первой рассталась бы со своей жизнью. Но жестокие болезни глухи к чьим-либо
желаниям и мечтам, и нам не дано изменять мир и прошлое по своему
усмотрению.
Прошло немало времени, прежде чем Изабель нашла в себе силы тронуться с
места и добраться до причала. Там она швырнула кипу корреспонденции в
носовую часть своей весельной шлюпки и отчалила. Она уселась спиной к
острову и гребла, почти автоматически напрягая руки, уставившись на
удаляющийся берег, а мысли тем временем неуклонно возвращались к умершей
подруге. До сих пор Изабель старательно и вполне успешно избегала их, но
полученное письмо разогнало туман забвения, и теперь поток воспоминаний
невозможно было унять никакими силами. Они кружились подобно стае крикливых
чаек, и каждое требовало особого внимания, нимало не заботясь о причиняемой
ими боли. Воспоминания поднимались из потаенных уголков сознания, разрывали
паутину забвения, рассеивали сумрак, окутывавший их долгие годы.
Изабель задыхалась от поднятой ими пыли.

II

Алан развалился на диване и, поставив чашку с чаем себе на грудь,
смотрел вечерние новости. Он не включал звук до тех пор, пока его
собственное лицо на экране не исчезло за спинами семейства Малли. Вперед
выступила Маргарет Малли, в ее глазах сверкало пламя праведного гнева,
которое, как давно уже убедился Алан, она могла зажигать и гасить по
собственному усмотрению. Муж и единственная оставшаяся дочь стояли по обе
стороны от Маргарет, добровольно уступив ей поле боя.
Алан видел, как все они нетерпеливо поджидали репортеров на ступенях
здания суда, тогда как сам он старался увернуться от журналистских
объективов и не спешил подойти и услышать заявление матери Кэти. Он заранее
знал, что она скажет. Но даже очень близкое знакомство с ее ораторскими
способностями не удержало его теперь от соблазна выслушать заявление. Алан
сознавал, что не следует этого делать. Всё, чего могла добиться Маргарет,
так это разозлить его еще больше, но он не стал противиться непроизвольно
возникшему желанию.
- Мы обязательно подадим апелляцию, - сказала Маргарет. - Вердикт,
вынесенный сегодня, - это ужасающая ошибка правосудия. Поймите, вопрос не
только в деньгах. Проблема в том, куда будут направлены эти средства. Мы
лишь хотим сохранить добрую память о нашей дочери и убедиться, что ее
произведения должным образом будут представлены общественности.
"А заодно вычеркнуть все упоминания о детстве Кэти, - цинично подумал
Алан. - И тем самым разрушить представление об основных мотивах, звучащих в
доброй половине ее ранних сочинений". Сокращенные версии потеряли бы всякий
смысл и лишили бы возможности опубликовать их, по крайней мере в "Ист-стрит
пресс". Но мать Кэти, стремясь внести свои изменения, хотела также прибрать
к рукам гонорары дочери и контролировать все выходящие в свет издания ее
сочинений.