"Белое Безмолвие смерти" - читать интересную книгу автора (Эльтеррус Иар, Зонин Сергей)

Глава 18.

«Гроб на колёсиках» практически без толчка встал на скалу. С каждым путешествием Раэрон всё лучше учился переносить свою железную ношу, стремясь к максимальному комфорту для пассажиров. Однако не успел Владимир начать отстёгивать ремни, считая, что уже приехал, как в кабину просунулась морда червя.

– Здесь может быть опасно, хозяин. Позвольте мне доставить вас в другое убежище.

– Вот тебе и раз. А здесь что? Ты же говорил, идеальное укрытие…

– Идеальное от врагов извне, хозяин. Но, судя по вибрациям, это убежище населяют около трёхсот особей неизвестного вида. Они могут быть вашими врагами.

Владимир несколько минут подумал, потом качнул головой.

– Нет уж, давай внутрь. Без алеанов мы до следующего можем просто не добраться. Лучше попробовать договориться с тремя сотнями жителей убежища, чем нарваться на кого-то вроде Егибны. Да и драки ждать не будут, не тот характер. Ты связался со своим сородичем?

– Я его чувствую, но он не отвечает на мои сигналы… И его сигнал… весьма странный, не такой, каким я его помню. Это подозрительно, хозяин. Я могу нырнуть в камень, чтобы встретиться с ним лично, но мне придётся оставить вас на поверхности.

– Нет. Разделяться нам сейчас нельзя. Тащи внутрь.

– Слушаюсь, хозяин, – голова исчезла, а через секунду машина рухнула вниз.

Полёт не занял и двух секунд. Новый толчок и на экранах прояснилось.

Нормальную картинку давало только инфракрасное изображение. В убежище царила темнота. Владимир подумал, что склеп мёртв, как ранее выпитый им дом Раэрона.

«К сожалению, ничего подобного, – возразил Меч. – Здесь все системы работают. Просто светошары чем-то закрыты. И жизнь здесь есть… Причём её представители нас как-то подозрительно быстро окружают… Такое впечатление, что ждали…»

Переключив экран на гибридное изображение, Владимир с трудом различил их. Пятна абсолютной темноты, постоянно меняющие формы, с горящими в темноте глазами…

– Похоже, эти ребята нас ждали, – проворчал вампир. – Издевательство какое-то, надоело уже! Куда не плюнь, обязательно попадёшь в засаду каких-то древних тварей! Сначала Раэрон, потом драки, потом Егибна…

– Эти реагируют быстрее всех предыдущих, – заметила Инна, забираясь на место стрелка.

«Меч! Кто такие? Что им надо?»

«Не понимаю… – в голосе артефакта чуть ли не впервые за время знакомства слышалась растерянность. – В прошлое пришествие таких созданий здесь не было… Они немного похожи на проницателей, но имеют глаза и конечности… Похоже, могут становиться осязаемыми по желанию, как бы выворачиваясь наизнанку… Их тела искажены на физическом и магическом уровне, как у драков, но драконьих генов нет, и они никак не связаны с Пределом… И ещё – у них нет мозгов. Совсем, даже на уровне животных. Зато есть центр телепатической связи… Кто-то ими управляет издалека…»

– Блин горелый… Парад чудовищ в разгаре…

Чёрные, как их решил называть про себя Владимир, нападать не спешили. Бледные огоньки, похожие на гнилушки, выстроились вокруг «Гроба» и замерли, как дисциплинированные солдаты. Это совсем не походило на игривые пульсации проницателя, или нетерпеливое шевеление драков. Здесь чувствовался порядок, хладнокровие и терпение.

– Так, похоже, какое-то время нам дали. Можно подумать. У кого есть мысли? Меч, вспомни, может ты встречал подобные существа в других мирах? Раэрон, это не твои родственники?

– Частично, хозяин. Они напоминают помесь моего вида и людей… И чего-то ещё… – судя по интонации, «червяку» это здорово не нравилось. – Думаю, они могут получать мои сообщения, но не способны говорить на том же языке – слишком мала поверхность тела…

– Попробуй передать им, что мы не враги.

Никаких видимых или слышимых сигналов Владимир не заметил. Но через несколько секунд Раэрон доложил, что передал. Владимир уставился на экран. Услышали? А если услышали, то поняли ли? А если поняли – то как отреагируют, поверят или нет?

Одно из созданий вытянуло вперёд бесформенную руку-щупальце и поманило к себе. Движения странные, костей нет, но смысл был вполне ясен. Их приглашали выйти.

– Ну что ж… По-моему, сидеть здесь дальше нет смысла… Если бы они хотели, то проникли бы прямо в машину – Раэрон ведь это делает без труда.

Меч промолчал. Инна, как всегда, согласилась. Проницатель не ответил, потому что ему не задавали прямого вопроса. Ну прямо идиллия согласия! В результате которой постоянно приходится иметь дело с последствиями собственной глупости и недальновидности…

Вздохнув, вампир велел Раэрону уносить машину, едва появятся первые признаки нападения, и выскользнул наружу. Мимоходом отметил необычайную лёгкость движения, улучшенную координацию и гибкость, которые за последние пару суток в буквальном смысле слова въелись в его плоть и кровь. Такое впечатление, что тело, без всякого участия рассудка, прошло экспресс-курс выживания, танцев, гимнастики и боевых искусств. Тьфу, блин, нашёл о чём думать лицом к лицу с неизвестными существами, возможно, врагами…

– Я не враг, – сказало одно из созданий, словно прочитав его мысли. – Нужно поговорить с тобой, Судия. Очень важное дело. Большая опасность для всех. Не бей.

Двухместная волшебная яхта стоила очень дорого – по эльфийским меркам. Девушка потратила на неё почти половину личных денег, и до последней минуты сомневалась, не лучше ли приобрести гравеса. Но Зерт, услышав цифры и сопоставив их с возможностями кораблика, потребовал немедленно приобрести это чудо, пообещав потом выкупить за тройную цену от имени Братства. Назиль здорово посмеялась – кому в дни возвращения Судии понадобятся деньги?

– Если мир выживет, – сказала она, – я тебе подарю это судёнышко бесплатно. А если погибнет, то нам будет не до затрат.

– Как раз наоборот, – возразил вампир, – именно если мир удастся спасти, да ещё вместе с твоими ногами, деньги тебе понадобятся острее всего. А для Братства три тысячи золотых – не деньги, тем более за такое чудо. Как вы их делаете?

– Понятия не имею, – улыбнулась воительница. – Гильдия корабелов хранит свои секреты не хуже любой другой. Энергию для создания судов им даёт Мох – это понятно. Но как конкретно они её применяют? Маги, которые пытались расшифровать их плетения, в лучшем случае получали кучку пепла… в худшем – сами этой кучкой становились.

– И сколько подобных кораблей они могут произвести за год?

– Подобных? Не знаю, где-то от двух до пяти сотен. Яхты мало кому нужны, в основном заказывают флейты для пиратства или линкоры для армии. Два-три линкора в год каждый остров выпускает стабильно, иначе подумают, что трон ослабел.

Что такое линейный корабль дроу, Зерт знал. Братству в своё время приходилось иметь дело с этими чёрными призрачными громадинами. Два-три таких корабля могли обеспечить полное господство в акватории среднего моря. Шесть-восемь – взять штурмом и снести до основания прибрежный город. Да, конечно, Упокоители и Воскресители никогда не уделяли большого внимания флоту, занимаясь в основном сухопутными и летающими видами войск. Но никому в голову не приходило, что разрыв в морских силах зашёл ТАК далеко!

Да и только ли в морских? Пусть редко, пусть неизвестно, какой ценой, но чёрные корабли могли иногда воспарять в воздух, скользить над сушей, сея вокруг смерть и разрушение.

– Сколько же их всего в вашем флоте?!

Дроу изящно пожала плечиками.

– Не знаю… тысячи две-три. Успешные острова могут держать в доках до десяти тысяч. Но это пустых. Реально на ходу – не более сотни у каждого острова. Экипажей не хватает.

– Малышка, драк тебя побери, ты вообще представляешь, что мне только что сказала? Вы же с таким флотом можете истребить всё живое на трёх кольцах!

– Можем, – охотно согласилась польщённая эльфийка. – Если мобилизовать всё население островов, то… да, пожалуй. Но зачем? Простое уничтожение слишком скучно и не эстетично, а контролировать такие огромные земли и толпы народу, чтобы устроить им нечто эффектное… сил не хватает.

– Я знаю, я уже понял вашу психологию. Но если о существовании этого флота узнают Упокоители… они не остановятся ни перед чем, чтобы завладеть таким супероружием.

– А, вот ты о чём… Так они уже знают. В этом и вся прелесть. Они предприняли попытку завладеть нашими кораблями около трёхсот лет назад. Ох и время было…

Она мечтательно прикрыла глаза.

– Жаль, я тогда ещё не родилась, отец рассказывал. Верховный жрец бросал на нас целые армады. Море стало алым от крови, воздух горел от магии, их чудовища разрывали наших воинов десятками, но сами гибли сотнями… Воистину, Зерт, это была божественная битва… – она сама не заметила, как сбилась на высокий стиль. – И мы заставили их кричать от ужаса, этих фанатиков, уверенных, что они ничего на свете не бояться, мы заставили умолять о пощаде тех, кто думал, что жаждет смерти! Они отступали, но не могли оторваться, чёрные корабли постоянно возникали у них за спиной, как только отряд начинал думать, что он в безопасности… Жрицы-испытательницы гнали их чуть ли не до самого Храма, представляешь? И только там заставили подписать мир, заплатив такую дань рабами и сокровищами, что они, вероятно, до сих пор не восполнили до конца этих потерь.

– Триста лет назад… – пробормотал Воскреситель. – А мы гадали, с какой дури они вдруг к вам полезли… Я помню, как шпионы докладывали об этой битве…

– Ну что за невезение, – вздохнула эльфийка, – почти все мои знакомые об этой битве помнят, а я на каких-то два века опоздала с рождением… Постой… Ты говоришь – шпионы докладывали. Почему же вы не воспользовались ослаблением Упокоителей, чтобы добить их? Это же ваши злейшие враги, а тогда был очень удобный момент…

– Потому что наша цель – выживание, а не уничтожение. И потому, что время работало на нас. Силы Багровых Огней растут во время войн, наши – в периоды мира. Ещё бы хоть пять сотен лет без войн – и мы бы их окончательно задавили. И тут так некстати припёрся Судия…

– Ну не знаю, по-моему – как раз кстати. За полтысячи лет я бы со скуки сдохла. Или допустила ошибку и дала кому-нибудь себя прирезать – не на Арене, так ночью в постели. А так можно хорошо повеселиться напоследок, пока ещё магия действует…

– Мы корабль-то забирать будем? – прервал её мечтания вампир.

– Будем, будем. Только говори со мной потише и понежнее. Я наложила походный вариант Сферы Безмолвия, но у тебя же по лицу всё видно. Раб, который огрызается на свою госпожу, выглядит немного подозрительно, не находишь?

– Верно, извини, хозяйка. Мне и глаза опустить, как понимаю?

– На меня прямо не смотри, а на остальных – сколько угодно. Ты же не бытовой раб, ты раб-телохранитель, моё персональное чудовище. Соответственно, должен показывать всем своим видом – если бы меня рядом не было, ты бы их всех немедленно поубивал.

– А, вот оно что! Ну это с превеликим удовольствием! – Зерт огляделся, ища подходящую мишень. Долго высматривать не пришлось – двое подростков на противоположной стороне улицы с презрением поглядывали на эльфийку в инвалидном кресле, и практически открыто (чуть понизив голоса) обсуждали, удастся ли взять за неё хороший выкуп, и если нет – что можно будет сделать с калекой перед тем, как убить.

Конечно, нападать эти пацаны будут не сами – они всего лишь наводчики для сильной и умелой банды. Воскреситель ласково улыбнулся им во всю пасть, включив на полную мощность обаяние. Хилая защита юнцов не выдержала, и гипнотическая сила шестисотлетнего кровососа проехалась по мозгам асфальтовым катком. В течение пары секунд, которые растянулись для них в вечность, они тонули в горящих алых зрачках, больше всего на свете желая отдать вампиру свою кровь, до последней капли… А потом гипноз ушёл, и мальчишки осознали, что стоят лицом к лицу со смертью. Не с той, романтико-героической, о которой мечтает всякий дроу, а с ничтожной смертью пищи – о которой забывают через миг после завершения трапезы. Впрочем, еда даже не умирает. Она просто заканчивается.

С трудом подавив рвущийся наружу крик, мальчишки ринулись прочь по улице. Зерт даже не замедлил шага. Назиль, наблюдавшая эту сценку, довольно рассмеялась:

– А ты быстро понял смысл. Я бы их просто убила… но так гораздо красивее.

– Для меня важно, что так надёжнее. За убитых банда стала бы мстить, а напуганные до потери штанов юнцы постараются побыстрее выбросить эту встречу из головы.

– Ну вот, – фыркнула дроу. – Всю романтику испортил. Холодный и расчётливый эмиссар, что с тебя взять… А я уж понадеялась, что ты хотел доставить мне удовольствие.

– Одно другому не мешает, моя госпожа. Разве вы недовольны?

– Мерзавец… Как только окажемся на яхте – возьму трос и поколочу тебя как следует.

– Всегда к вашим услугам, – галантно поклонился вампир, едва сдерживая смех. С тем же успехом хрупкая эльфийка могла пригрозить забить его до смерти травинкой или волоском.

Они въехали на каталке в порт, где их уже ожидал танцующий на волнах маленький кораблик – десятиметровый корпус в форме кинжала из чёрного стекла, с палубой чёрного же дерева и парусами из паутины. Эти паруса ловили не обычный ветер – рулевой маг наполнял их чистой стихией Воздуха, после чего судно устремлялось вперёд с фантастической быстротой. Если ведущему хватало мастерства и силы удерживать поток, то разогнавшись до определённой скорости, яхта могла выпустить узкие стреловидные крылья и оторваться от воды, даже не используя левитацию. Этот класс кораблей так и называли – «летучими рыбками». Говорили, что при таране с воздуха они могут рассечь обычное судно на две половинки, а сами не получить ни царапины. Они бы стали основной ударной силой Внутреннего Кольца, если бы не любовь дроу к комфорту, который невозможно обеспечить на таком крошечном судёнышке. К тому же, хотя все взрослые тёмные эльфы обладали базовыми мореходными навыками, до взлётной быстроты разогнать яхту мог лишь один из двадцати рулевых, и такие мастера обычно работали на линкорах.

Но даже скромные двести километров в час на воздушной подушке, которые выдала Назиль, покинув гавань, вызвали у вампира шок. Нет, конечно, на гравесе и быстрее можно. Но насекомое несёт всего одного пассажира, даже рюкзак на спине всадника существенно замедляет его полёт. Тогда как в трюме яхты можно было сложить несколько тонн – и это почти не скажется на её мореходных качествах.

– И долго ты можешь держать такую скорость? – спросил он, зачарованно наблюдая за несущимися внизу волнами.

– Дней шесть, потом усну. Но это скука смертная, я буду так гнать, только если на хвост враги сядут… или хотя бы, если что-то очень нужное впереди. Обычно я предпочитаю делать передышку каждые четыре часа. Ну… поскольку мы торопимся, можно дойти до берегов Твердыни без пауз, за сутки. Километров за двести от берега ляжем в дрейф, я отосплюсь, а на следующее утро уже будем высаживаться.

Зерт присел на корточки рядом с её креслом.

– Не хочу тебя обидеть, но… Ты не преувеличиваешь свои силы? Целители сделали многое, но всё же твоё тело сейчас не то, что раньше, малышка. Совсем незачем ТАК спешить, я рассчитывал, что плавание займёт дней десять…

– Иди ты… в трюм! – безапелляционно отрезала эльфийка. – Может я и обрубок, но с колдовскими силами это никак не связано! Голова пока на месте, а энергию мне даёт Мох.

– Как знаешь, – вампир бережно провёл рукой по её волосам. Назиль невольно ощутила прилив благодарности, и судно тут же слегка качнулось, теряя скорость…

– Не отвлекай! А то вообще на дне окажемся! Хочешь переспать – так и скажи, а не лезь к рулевому во время движения! Я, в принципе, не против, только давай через несколько часов, когда доплывём, ладно? – за грубостью и цинизмом она попыталась скрыть непроизвольную нежность… Уж не начинает ли она влюбляться в этого кровососа?

У Зерта просто челюсть отвисла. Он вернулся на корму и снова задумчиво уставился на кипящие волны. И минуты три собирался с мыслями, прежде чем заговорить:

– Знаешь, эльфёнок, я считал себя старым, искушённым и циничным монстром. Ну, во всяком случае по меркам смертных и новообращённых, для верхушки Братства я ещё совсем юнец… Я могу соблазнить смертную женщину одним взглядом, я участвовал в оргиях, обычных и кровавых, я спал с такими существами, что только в кошмарах и привидится. Но прямота твоего народа в этом вопросе даже меня порой сбивает с толку.

– А что, у вас на континенте сексом занимаются как-то иначе? – невинно поинтересовалась Назиль. – Если для вампиров вся близость заключается в укусе или в телепатическом контакте – тогда, конечно, извини… Ты уж просвети наивную островитянку…

– Занимаются, как надо, не переживай. Но знаешь, даже для вампира секс подразумевает какие-то обязательства, чувство или долг… Да, со стороны вампирское общество может показаться довольно-таки развратным. Например, мастер имеет право птенца в любой позе отпользовать, когда захочет, или подложить под кого надо. Ну так извини, на то он и мастер! Создание птенца – процесс очень интимный, накладывающий множество уз. Тот, кто тебя создал, первое время будет ближе родителя, брата или супруга. А с точки зрения сословной – он к тому же твой сюзерен, с правом первой ночи… и всех остальных заодно. Но всё равно, старшие вампиры, кроме самых невменяемых, этим правом пользуются крайне осторожно, чтобы не превратить своего преданного слугу в злейшего врага. А у вас… такое впечатление, будто переспать – это как выпить вместе чашку чаю. Вы можете лечь с кем-то в постель, даже не зная его или её имени – а через пару часов разбежаться, словно ничего не случилось, и забыть об этом эпизоде. Такого на Среднем Кольце не бывает, да.

– Ну, чай мы тоже с кем попало не пьём, – рассмеялась дроу. – Но в принципе да, у нас с этим гораздо проще. Начинается обычно с изнасилований, а потом одно из двух – или входишь во вкус, или привыкаешь смотреть на такие вещи философски. Есть, конечно, ещё те, кто не выносят, сходят с ума или замыкаются в себе… ну такие у нас долго не живут.

– Бррр… и что, всех поголовно в юности насилуют? Это обряд у вас какой-то?

– Да нет, какой обряд… Просто наши законы не предусматривают наказания за убийство, грабёж или изнасилование. Если ты не можешь защитить себя сам, и не имеешь могущественных родственников или покровителей, которые могут за тебя отомстить, то всякий прохожий вправе с тобой сотворить, что пожелает. У большинства дроу семья или покровитель есть, конечно. Но они готовы раскачаться на месть, только если нападение чувствительно ударит по их карману, репутации или могуществу. За убитого – будут убивать, за грабёж – могут потребовать компенсацию, но только если отняли достаточно много. А за изнасилование что стребовать? Жертва-то вот она, жива, почти здорова. Есть, правда, семьи, которые мстят за честь своих членов, независимо от их возраста и положения – но это исключения. Большинство предпочитает не связываться из-за мелюзги, особенно если видимых повреждений насильники не оставят. А уж если насилует родственник или покровитель, который за тебя предположительно и должен мстить – тут вообще нет выхода, кроме как расслабиться и попытаться получить удовольствие.

– И ты… тоже?! – потрясённо посмотрел на неё Зерт.

– А что я, особенная, что ли? Мне ещё повезло – как дочь Мастера Арены я имела бесплатный доступ к лучшим учителям боя. Девственность я потеряла в двенадцать лет, а своего первого насильника убила уже в четырнадцать. У большинства этот период длится дольше – с десяти лет, когда эльф становится сексуально привлекателен, и до восемнадцати, когда он начинает что-то представлять в боевом плане и уже способен себя защитить.

Вампир поёжился. Он считал своё родное Среднее Кольцо малоприятным местом для жизни – и не без оснований. Но в сравнении с молодостью большинства дроу – владения Воскресителей просто райский уголок! Или ему только так казалось с непривычки? Возможно, некоторые вещи, которые для него привычны и естественны, могли бы напугать эльфийку не меньше. Голод, например. Вряд ли даже самому безумному и извращённому дроу придёт в голову убивать своих родственников, чтобы съесть их и протянуть ещё пару дней. А Зерт воочию наблюдал подобные случаи во время пищевых кризисов.

– Извини, я не буду, раз тебе неприятно, – глухо сказал он. – Но я теперь понимаю, почему ты так истолковала мои действия. Честное слово, у меня и в мыслях не было приставать. В моей стране такое прикосновение означает просто доверие и поддержку…

Назиль притормозила корабль, подкатила кресло к своему единственному пассажиру и осторожно обхватила его запястье тонкими пальцами.

– А почему ты решил, что мне неприятно? – ласково промурлыкала девушка. – Я, может, только и жду всё это время случая тебя затащить в постель. Ты совсем не похож на наших мужчин, ты сильный и надёжный, ты думаешь о долге, а не об удовольствиях или личной выгоде. У меня никогда таких не было… И аура у тебя красивая, хотя и тонкая…

– Но… после всего пережитого, разве тебе не противны вообще все мужчины? И кроме того, у вас же вампиры считаются низшей расой… А у меня ещё эти ожоги…

Она негромко и зло рассмеялась.

– Зерт, да ты на меня посмотри! Что в сравнении с ЭТИМ какие-то ожоги?! Если ТЕБЕ противно – так и скажи, я пойму.

Вампир присел на корточки рядом с ней и обнял за плечи.

– Не противно, эльфёнок. Ты мне нравишься в любом виде. И уже давно.

Она внимательно и хитро посмотрела в зелёные глаза, на дне которых мелькали алые искорки. Провела ладошкой по коротким волосам, к которым так и не смогла привыкнуть…

– А как насчёт доказать делом?

– Что, прямо сейчас? – немного опешил Зерт.

Воительницу ужасно подмывало сказать «да». Не столько из желания (получить в нынешнем состоянии полноценного удовольствия от близости она всё равно бы не смогла), сколько из женской и расовой зловредности. Ну нравилось ей смотреть, как этот парень смущается – у дроу подобной реакции не могло быть в принципе.

Но дело было всё-таки важнее, поэтому она с сожалением отвернулась.

– Не сейчас. Сегодня ночью, когда ляжем в дрейф.

– А ты будешь в состоянии? Столько часов непрерывно держать волшебный ветер…

– За меня не переживай, – усмехнулась Назиль, призывая силу. – Я, по-моему, вообще могу не спать, с тех пор, как поставила тотем. А у тебя-то мужской силы на всю ночь хватит?

– Вампиры не устают, – сообщил «новость» Зерт. Эльфийка никак не могла понять – то ли её спутник отличается ангельским терпением, то ли туповат и подначек попросту не замечает. По его бледному и спокойному лицу, мягкому голосу и холодным глазам было невозможно что-либо прочитать, исключая те случаи, когда он сам хотел показать настроение.

– Милый, я конечно не профессиональная некромантка, но уж настолько простые вещи знаю. Знаю и то, что от траты сил вы можете проголодаться, а я не хочу быть выпитой в самый интересный момент… Хотя… в этом, конечно, есть некая романтика… но ты тогда останешься один среди моря.

– Только не это! – возмущённо заявил Воскреситель. – Хотя я даже в приступе безумия вряд ли выпил бы тебя целиком… А ты что, не взяла в дорогу запас крови?

– Забыла, – призналась девушка, – заказала только для себя еду на три дня. Я ещё начинающий вампировладелец, раньше домашнюю нежить себе не могла позволить…

– Тогда нам придётся воздержаться. А плыть лучше побыстрее.

– Хитрец, – дроу погрозила ему аккуратным кулачком. – Выкрутился всё-таки… Ничего, мой хороший, я до тебя ещё доберусь… Если буду в лучшей форме – уж обязательно.

– Когда будешь – сколько угодно, я весь твой. Но сначала нам предстоит нелёгкая операция… Орки так просто нас к Целителям не пустят… – вампир явно обрадовался возможности сменить тему. – Пора готовить план нападения, в Твердыне нам будет не до того…

Она тряхнула длинными белыми волосами, так что те заплескались на ветру.

– Хорошо, начинай. У тебя ведь уже есть какие-то идеи?

– Я планировал оставить тебя на берегу, а сам пробраться в нужную палатку и похитить Целителя. Но нужен резервный план, на случай, если я там погибну.

– Ты это называешь планом?! – искренне изумилась дроу. – Если у вас все планы так составляют… У нас двухлетний ребёнок, и то лучше продумает похищение конфет!

– Судя по твоим отношениям с дядюшкой, как-то не очень верится.

– Если бы это сказал кто-то другой, я бы его точно убила. Там была импровизация, вообще без всякого плана! Это совсем другой вид искусства. И я признаю, что не очень в нём сильна.

– Но любишь, при этом.

– Люблю, – вынуждена была признаться Назиль. – Ты предлагаешь и сейчас так действовать?

– Наоборот, стараюсь этого избежать. Так что есть лучшие идеи – предлагай.

Девушка задумалась, погружаясь в специфическое состояние грёз наяву, свойственное её народу. Немногие из дроу сохранили эту способность, характерную для их предков – светлых эльфов. Обычно она не благоприятствовала выживанию в обществе, где почти каждый встречный с радостью запустит тебе кинжал под ребро или капельку яда в изящное ушко. Но воительница умела уходить в свои фантазии и воспоминания, не теряя бдительности и даже продолжая поддерживать магическую концентрацию.

Это её и спасло.

Невидимые усики Осы шевельнулись, предупреждая об опасности. Девушка резко крутанулась на месте, напрягая энергетическое жало. В то же время её «нормальная», эльфийская часть пребывала в полном недоумении. Она привыкла к предательству, к ударам в спину, но это всегда имело какой-то смысл, удовольствие или практическую пользу. Но зачем, какой прок спутнику нападать на неё сейчас?

Месть? Он мог осуществить её давно, ещё в доме у Лапарта.

Захват корабля? Зерт не сможет им управлять самостоятельно, а корабли или крылатые твари Воскресителей в эти воды не доплывут и не долетят, даже по особому вызову.

Голод? Вряд ли он мог мгновенно усилиться до полной потери самоконтроля.

Удовольствие от самого факта предательства? Не в характере Зерта, если она хоть немного его понимала.

Все эти мысли пронеслись в голове девушки за кратчайшее мгновение, пока она уходила от неистового броска вампира, одновременно стараясь удержать равновесие судна. Чудовище в полной боевой трансформации, совсем не похожее на её друга и поклонника, пронеслось мимо, но тут же остановилось, разворачиваясь для новой атаки, словно законы инерции для него не существовали. Оскаленные клыки, ярко-белая, почти светящаяся кожа, чёрные волосы и целиком залитые кровью глаза. Серповидные когти сжимались и разжимались, словно терзая добычу. Аура больше не была бледной – она горела ярко-алым огнём, сквозь который иногда вспыхивали белые полосы. Рваные очертания и неровная, судорожная пульсация указывали на полное безумие её обладателя.

– Егибна! – прорычал мертвец, глядя куда-то сквозь неё.

Как ни странно, от этого девушке стало немного легче. С безумцами ей приходилось иметь дело часто, почти так же часто, как с вменяемыми, расчётливыми предателями. И лично для себя эльфийка определила, что вторые намного опаснее. Более того, безумие иногда даже можно вылечить. Склонность к предательству неизлечима. Любой дроу это по себе знает.

Оса сделала выпад жалом, и вампир, зло сверкнув глазами, отскочил. Перед ним была совсем не та добыча, что на Арене. Но и Зерт сильно изменился. То ли безумие придало ему дополнительные возможности, то ли покойный Лапарт не умел толком использовать доставшуюся ему марионетку. Против этого монстра прежняя Назиль не продержалась бы и двух секунд, какие бы эликсиры ни глотала.

Два крыла темноты выплеснулись из-за спины нападавшего, смыкаясь с двух сторон подобно лезвиям ножниц. Оса резко метнулась вверх, уходя из ловушки. В руках сами собой оказались мифриловые клинки, и тёмная фигура резво отскочила на корму, опасливо косясь на светящиеся лезвия. Безумие безумием, а инстинкт самосохранения до конца не выветрился. Или может, первоначальный приступ постепенно ослабевал?

Будь на месте Зерта живое существо, Оса бы его легко парализовала единственным ударом жала. Но на вампиров, к сожалению, действовал только смертельный вариант этого удара, поскольку способность ходить, говорить и убивать им обеспечивали отнюдь не мышцы. А совсем избавиться от спутника Назиль была не готова – и вовсе не из сентиментальности. Без него шансы эльфийки на выживание и возвращение себе полноценного тела практически равнялись нулю. По той же причине она не могла отрубить ему руки или ноги – хватит в экипаже и одного калеки. Оставалось крутиться на месте, отбивая клинками выпады ползучей тьмы, следя за парусом, и усиленно работая головой в поисках выхода. Если уж она нашла выход из похожей ситуации на Арене, в условиях, заданных врагом, то неужели не справится сейчас, во всеоружии, на собственном корабле?

Ну конечно! Парус!

Девушка резко выдернула заклинание ветра из паутинной сети, и в ту же секунду яхта клюнула носом, на полном ходу врезаясь в волны. В спину ударила тяжёлая, как скала, и острая, как тысячи маленьких лезвий, воздушная волна. В первый миг девушке показалось, что её сейчас разорвёт на части, в следующий – что она сейчас потеряет сознание, потом – что не сможет удержаться в воздухе и рухнет в море. Но Оса – крепкая тварь, и даже удар о воздух на скорости двести километров в час не смог причинить ей существенного вреда, только закружил и сбил с толку. Восстановив равновесие, она первым делом бросила взгляд вперёд, туда, куда улетел лишённый управления кораблик.

Столкновение с водой не причинило прочному корпусу никакого вреда. Даже мачта, хоть и согнулась на мгновение, но не треснула. Герметичность трюма не была нарушена, плавучесть осталась положительной, поэтому «летучая рыбка», уйдя на несколько мгновений под воду целиком, вскоре вынырнула в целости и сохранности, и закачалась на волнах, словно красуясь собственной непотопляемостью.

А вот вампиру, стоявшему на палубе, пришлось гораздо хуже. Нет, захлебнуться ему не грозило, и удар об воду, который наверняка расплющил бы человека, тоже не причинил кровососу существенного вреда. Но океан был хищником – в тысячу раз более жадным, чем любой вампир. И его волны голодными пастями вцепились в новую добычу, в считанные мгновения вытянув всю энергию, которую ещё хранило тело Зерта. Несколько секунд монстр ещё барахтался, потом его боевая трансформация исчезла, конечности отяжелели, и Воскреситель вяло повис в толще воды, как самый обычный труп… Ещё минута, две – и тело исчезнет, растворится морским туманом, чтобы уже никогда больше не материализоваться.

Хотя… может и нет, если утопленник успел перекрыть энергетические каналы до того, как потерять сознание. Но Назиль не собиралась проверять. Она спикировала вниз и ухватила своего несостоявшегося любовника за шиворот.

– Т-тьма побери, какой же ты тяжёлый! – простонала воительница, с трудом отрывая тело от поверхности воды и забрасывая на палубу. Казалось, суставы сейчас треснут, мышцы порвутся, и даже хитиновая броня Осы не спасёт – она всё-таки не была реальной.

Как ни странно, обошлось без травм. Даже связки себе не растянула. Хотя всё тело ломило от напряжения, Назиль ещё нашла в себе силы достать из трюма амулет паутины и привязать вампира к мачте, укутав его с головы до ног – подозрительно знакомая работа… Потом проверить повреждения судна и быстро изучить через хрустальный шар окрестности – нет ли на горизонте пиратских судов или морских чудовищ в глубинах. И лишь покончив со всей необходимой работой, она извлекла из трюма спальник и растянулась на палубе – измученная, но крайне довольная. Ещё один день ей удалось выжить, и даже не отдать судьбе ничего жизненно важного. Неплохой повод для гордости – в нынешних обстоятельствах.

Свир уже привык, что его, как мешок с кирпичами, постоянно таскают туда-сюда, не зная, где пристроить. Сначала Судия, потом вот Багровые Огни. Это его не огорчало. Пусть носят сколько угодно, если им так нравится, лишь бы не убивали. И то, что его периодически усыпляли, или он сам падал в обморок, детский разум тоже не считал проблемой. Наоборот, как деревенский мальчишка, он умел ценить каждую минутку отдыха, выпадавшего раньше не так уж часто. А тут почти сплошное безделье… и даже кормят иногда за бесплатно. Если бы ещё не эти жуткие морды вокруг, да не тоска по маме, он считал бы, что попал в рай.

Вот и на сей раз его вытащили из кокона и потащили куда-то, не дав толком проснуться. Свир послушно плёлся за конвоиром, периодически спотыкаясь, пока вампиру это не надоело – он подхватил пленника на руки и за несколько секунд достиг комнаты совещаний.

– Ну и зачем ты притащил это? – буркнул незнакомый худой маг. – Без него проблем хватает…

– За мальчишкой – мощное внимание, – коротко сказал вампир. – Из внешних слоёв реальности. По-моему, астрал или Белая Равнина. Я в таких вещах не очень разбираюсь, затем и принёс, чтобы вы выяснили.

Все беспокойно зашевелились. В эпоху ослабления и умирания магии ходить в другие слои могли только самые могущественные создания, которых во всём Носфере можно было пересчитать по пальцам. После исчезновения Эйменоса у самих Упокоителей таких визионеров оставалось всего двое – и оба были заняты на фронте.

– Великий? – выдал самую очевидную версию маг.

– Нет, если бы мой хозяин мог выйти в астрал или в любую другую реальность, я бы его зов почувствовал, – отрезала уже знакомая Свиру горбатая рептилия. – Где бы ни был Великий, он полностью недосягаем. Но не мёртв – иначе я бы уже рассыпался в прах.

– Тогда… ОН?! – предположил молодой человек с горячим взором фанатика.

– А вот это господин Гарвин сейчас для нас прояснит. Думаю, следящее заклятие Судии вы сумеете отличить от любого другого?

– Если ОН использует Предел, то несомненно, – кивнул волшебник, начиная производить руками некие замысловатые пассы. – Впрочем, полагаю, в этом случае вы и сами бы его учуяли, причём быстрее нас, смертных. Вспомните ту судорогу…

– Не напоминайте, – поёжился вампир. – Я не знаю, кто такая Егибна, но сейчас она наверняка корчится в диких муках, раз уж ОН настолько разозлился… Страшно даже представить, как это будет во время Суда… У нас осталось совсем мало времени, чтобы исполнить ЕГО волю…

По комнате пролетел смех. Громкий издевательский хохот, менявший тембр от низких раскатов до пронзительного визга. Свир сжался в комочек – обладатель этого голоса внушал не больше доверия, чем демон или Судия. Ну откуда столько чудовищ на одного маленького мальчика, чем он заслужил такой кошмар?

Однако не меньше его напугала реакция собравшихся. Точнее, полное отсутствие таковой. Собравшиеся в комнате люди и вампиры продолжали разговор, даже ничуть не изменившись в лице. Неужели… Да, точно, Свир понял, что смех слышал только он один. Предупредить? Вряд ли поверят, да и зачем… Багровых огней он, после случившегося в деревне, не очень-то любил. Старался сотрудничать, но не любил. Если случится какая-то дрянь – так им и надо. А если не случится – так его и не спросят, верно? Мало ли чего ребёнок мог испугаться…

– Странно, – произнёс маг, завершая сканирование. – Это очень странно…

– Что именно?

– Следящий луч на мальчишке – это Предел, несомненно. Но не Судия…

– Разве это возможно?! Предел вновь открыт? Так скоро? – собравшиеся заговорили все одновременно, и лишь через пару минут фамильяру удалось их утихомирить.

– Возможно, господа. Предел всё ещё закрыт – кто сомневается, может проверить, только тело потом не я убирать буду. Вы не думали что это может быть кто-то из ЕГО слуг?

– Мы ЕГО первые слуги! – выкрикнул юноша с фанатичным взглядом. – Если бы ОН нуждался в вассалах, то давно пришёл бы в Храм!

– А уверен ли ты в этом, герой? – прозвучал новый голос в комнате. Это был тот же голос, что раньше смеялся, только теперь его слышал не один Свир – Упокоители вскочили на ноги, тревожно оглядываясь. Кто мог проникнуть без предупреждения в их крепость?!

Из камина внезапно повалил вонючий едкий дым, заставляющий смертных кашлять, а вампиров – прикрыть ладонями глаза, которые нестерпимо жгло. Свир тоже не избежал приступа удушья, а когда он опять смог видеть – в комнате был кто-то ещё.

Огромная звероподобная женщина, совершенно нагая, если не считать покрывающей тело шерсти. Два с половиной метра ростом – и это при том, что позвоночник искривлён горбом. Ниже пояса тело покрывалось чешуёй, переходя в хвост огромной змеи. Левая рука заканчивалась кривыми саблевидными когтями, правая с лёгкостью поигрывала огромной железной палкой, с набалдашником размером с человеческую голову. Длинные спутанные волосы напоминали проволоку, а тяжёлые груди свисали до середины живота.

– Уверен ли ты? – повторило чудовище, необычайно быстро и угрожающе скользнув к разинувшему рот Упокоителю. – Судия-то вас и знать не хочет, дурачков преданных. Так надо ли умирать за него? Ты подумай хорошо, мне ведь один только мальчишка нужен…

Ну вот… И эта… Тоже за ним… Да чтоб им провалиться всем! Сами вон какие здоровые, а гоняются зачем-то за бедным ребёнком – думал Свир, забиваясь под кресло и уже понимая, что это не поможет. Страшная баба заберёт его, и все силы Упокоителей тут бесполезны. Может, Судия или тот демон смогли бы её остановить. Но этих, как назло, нет рядом именно тогда, когда они нужны. Да и непонятно ещё, с кем больше шансов выжить…

– Ересь! – заорал юноша, выхватывая амулет и выпуская незнакомке молнию прямо в лицо. Он решил, что перед ним самка драка, и чётко понимал, что в следующий момент умрёт. Но смерти колдун не боялся, а вот оскорбления Белого Судии… Чего он понять так и не успел – что своим необдуманным движением приговорил всех, находившихся в комнате. А с ними, возможно – и целую организацию, которая уже потеряла покровителя, а теперь лишится почти всей управляющей и силовой верхушки.

Посох в руке Егибны крутанулся с невероятной быстротой и молния погасла, поглощённая набалдашником. В ту же секунду рука женщины-зверя коротким взмахом разорвала молодого мага на две половинки. Тогда как змеиный хвост страшной плетью рассёк воздух у неё за спиной, превращая в отбивную всех, кто не успел пригнуться или отскочить.

Хотя таких было немного – противостояли ведьме тоже не дилетанты. Двое вампиров, переходя в боевую трансформацию, ринулись в рукопашную, чтобы дать необходимые секунды заклинателям. Маги объединили силы и ударили Тысячей Ран – одним из самых смертоносных заклятий магии крови. Карогарт принял форму бесплотного и невидимого духа – непонятно, то ли для бегства, то ли для атаки.

Но Егибна по меньшей мере не уступала в скорости древним кровососам, а в науке волшебства современные маги были сущими младенцами в сравнении с ней. Короткое слово на древнем языке, сорвавшись с её губ, погасило всю магию в комнате. Железная палка смела обоих вампиров к стене, а затем несколькими точными ударами размолола в тонкую кровавую кашицу. Затем женщина-змея подхватила ближайшего к ней мага и движением хвоста бросила в невероятно растянувшуюся пасть, проглотив беднягу целиком. Сообразительный фамильяр был притянут силой посоха, и заключён в его набалдашник.

Уцелевшие кинулись наутёк. Нет, даже сейчас они не испугались смерти. Им самим приходилось устраивать подобные бойни среди беспомощных мирных жителей, и большинство при этом не отказалось бы поменяться местами со своими жертвами. Они действительно были альтруистами, эти убийцы с руками по локоть в крови. Чего они боялись – так это поражения. Боялись, что после смерти некому будет закончить их дело, что Судия придёт сюда и увидит неготовый мир, не сумевший даже частично искупить Последний Грех. Егибна, разумеется, без труда прочла их мысли и их страх. Поэтому никто из Упокоителей до двери не добежал.

Прикончив последнего из жрецов Судии, она снова преобразилась в ту сухенькую старушку, которая говорила с Владимиром в пирамиде. В таком виде гораздо удобнее было заложить в четыре угла комнаты разрыв-траву. Когда она уйдёт, от цитадели останется только пыль.

– Хулиганы, – проворчала Яга, – никакого уважения к старости! Уйду я от вас, злые вы!

Слова и выражения, заимствованные из памяти Владимира, необычайно легко ложились на язык. Она отметила про себя, что после падения Носфера надо будет заглянуть на Землю, освежить впечатления. Очень уж своеобразна тамошняя культура, особенно просторы бывшего СССР, где её, оказывается, до сих пор помнят. Правда, не очень-то уважают, ну да это дело поправимое. Вправлять мозги смертным она всегда умела и любила.

Перед уходом оставалось лишь забрать то, за чем она явилась. Вернее, того. Судия весьма ценит жизнь этого мальчика – а значит, нежное мясо станет хорошим пополнением в её меню. Так же, как некогда собственные дети Егибны стали пищей для Дракона.

– Иди сюда, внучек, иди, сладенький, – ласково улыбнулась богиня. – У бабушки для тебя гостинцы найдутся…

Свир закричал.