"Белое Безмолвие смерти" - читать интересную книгу автора (Эльтеррус Иар, Зонин Сергей)

Глава 19.

Тёмные создания вились вокруг, ныряя в стены и выскакивая из них, как резвящиеся дельфины пронзают океанскую гладь. Лишь одно из них не принимало участия в игре, а шло, подобно человеку, указывая Владимиру путь. Вернее, пыталось идти. Гибкие, бескостные «ноги» из чёрной субстанции то и дело уходили в пол, а темп шагов не совпадал с темпом движения. Тело раскачивалось и извивалось, явно с трудом удерживая вертикальное положение. Было ясно, что провожатый куда больше привык скользить, чем ходить.

– Ты это из вежливости делаешь? – поинтересовался Владимир.

– Нет, тренируюсь. Почти семьсот лет не ходил ногами. Теперь пытаюсь вспомнить. Полезный навык. Пригодится, – не оборачиваясь, пояснило создание.

– Исчерпывающе, – вынужден был признать землянин. Он понимал, что возможно, ведёт себя слишком бодро, но с момента гибели Галана эти странные червелюди оказались первыми обитателями Носфера, с кем удалось нормально поговорить. Не считая вассалов, конечно.

– А куда мы, собственно, идём? Поговорить можно было и возле машины…

– Ещё две минуты, – вполне вежливым тоном попросил проводник.

Владимир кивнул и начал озираться по сторонам. «Хоть бы для разнообразия посетить одно светлое место, и чтобы населяли его не выходцы из фильма ужасов», – ворчливо подумал он. В очередной раз пригодилось зрение вампира – здесь было ещё темнее, чем в пирамиде и на Пике Кошмаров. Стены состояли из непонятной смолистой материи, такой же чёрной, как тела здешних обитателей… и кажется, слегка пульсирующей. Запаха это вещество не имело, а на ощупь под ногами напоминало резину. Что неприятно походило на внутренности Раэрона.

Охваченный нехорошим подозрением, он переключился на магическое видение… Ну так и есть! Коридор, по которому они шли, представлял собой живую, подвижную кишку. Похоже, некое гигантское существо (или всё же группа существ?) заполнило своим телом весь объём убежища, оставив лишь небольшой пятачок открытого камня, где и высадил пассажиров проницатель. Вот только почему он не предупредил? Тоже не видел огромного оккупанта? Или просто решил, что раз не спрашивают, то это его и не касается?

«Нет, червяк сам не знал, куда нас привёз. Эти создания очень хорошо умеют прятать свои вибрации. Полагаю, маленьких он бы тоже не заметил, если бы те сами не захотели показаться и говорить. Мне это не нравится. Я не представляю, кто мог так поиграть с генетикой проницателей, чтобы создать из них живое жилище, и при этом усовершенствовать способности к маскировке…»

«Снова предлагаешь напасть первыми?»

«Нет, пока опасность не так велика. Эти создания не смогут причинить нам значительного вреда. Вот тот, кто стоит за ними, смущает меня гораздо больше. Но его пока здесь нет. Хотя… если их сожрать, то энергии тебе хватит до следующего пришествия. Тут пара миллионов тонн чистой биомассы…»

«Нет уж, благодарю… – Владимир припомнил вкус кожистой плоти проницателя, и содрогнулся. – Ты когда-нибудь прекратишь думать о еде?!»

«Ну должен же кто-то об этом думать, пока ты не научился святым духом питаться…»

Они вышли в полукруглую комнату, такую же тёмную, как и коридор до этого. Проводник остановился и повернулся к ним лицом. По крайней мере, тем местом, где у людей обычно бывает лицо. От затылка оно отличалось только парой огоньков-глаз.

– Теперь можно поговорить. Извини за предосторожность, Судия. Нужно было отойти подальше. За пределы слышимости твоих вассалов. У вампиров очень чувствительные уши.

– Нападать будешь? – устало спросил Владимир.

– Нет. Говорить. Говорить о неприятных вещах. Которые твоим вассалам слышать не надо. Им не понравится. А тебе может понравиться. Захочешь – потом им всё перескажешь.

– То есть ты предлагаешь мне их предать?

– Нет. Точнее, не совсем. В каком-то смысле. Вряд ли ты это сочтёшь предательством. Как я думаю. Если сочтёшь, можешь отказаться. Это просто предложение.

– Умеешь заинтриговать, – почесал в затылке вампир. – А кто ты, собственно, такой?

– Твой товарищ по несчастью. Я тоже из другого мира. Бежал из своего. Попал здесь в ловушку. Не хочу умирать вместе со всеми. Ты тоже не хочешь. Я так думаю.

– И надеешься найти какой-то выход?

– Да. Ты один не сможешь найти. Я один не смогу. Вместе мы сможем.

– Ну хоть одно здравомыслящее существо нашлось на всю планету… то есть тьфу, на диск!

– Не одно, два. Я и ты.

– Действительно, – не мог не улыбнуться Владимир. – Двое на весь мир… уже чуть легче. Но тогда уж трое, считая Инну. У неё тоже голова нормально работает. А твои сородичи?

– У меня нет сородичей. Здесь нет. В Носфере я один. Ты видишь марионетки. Инструменты для исполнения моей воли. Я сам нахожусь далеко. В безопасности.

– Любопытно… Что же ты за чудо-юдо такое? И от кого в безопасности? Я тебя трогать не собираюсь, если сам не нападёшь. Я думал, ты это понял…

– Я понял. Я наблюдал за тобой. Прячусь не от тебя. Не только от тебя, точнее. От всех.

Владимир отметил про себя, что от ответа на первый вопрос собеседник уклонился.

– И что же ты понял, в таком случае? Кстати, у тебя хоть имя есть?

– Есть. Лемарг меня зовут. Понял, что ты добрый. Не наказываешь, не разобравшись. Смелый, но не безрассудный. Ценишь жизни. Свою и чужие. Свою меньше, чем чужие. Свою спутницу – больше всех. Меня это устраивает. Я свою жизнь тоже ценю.

– А чужие?

– Чужие нет. Но не убиваю без нужды. Убивая другого, угрожаешь себе. Я хочу жить.

– Ясно… значит, позиция здорового эгоизма. Что ж, меня это тоже устраивает, выражаясь твоими словами. Я бы и с чёртом согласился сотрудничать, если бы он предложил способ вылезти из этой ямы. И что же ты хочешь предложить, Лемарг?

– Информацию. О том, что здесь происходит. Просто так. Жест доброй воли.

– Серьёзно?! Мне как раз очень не хватает информации, честно говоря, так что если поможешь, да ещё и бесплатно… – Хранитель потёр подбородок, – Я у тебя в долгу буду.

– Информация сначала. Потом помощь физическая. Уже не просто так.

– Ну, об этом мы потом договоримся. Мне кажется, с тобой можно иметь дело.

– Спасибо. С тобой тоже. Задавай вопросы. Что хочешь знать о Носфере. Извини за короткие ответы. Ментальный канал узкий. Не пропускает длинные фразы. Передаю пакетами.

– А, так вот почему ты так странно говоришь… Я думал, это у тебя акцент такой…

Владимир задумался. Он знал, как важно выбрать первый вопрос, от которого зачастую зависит успешность всего дальнейшего диалога.

«Хребет, а ты что молчишь? Где твои постоянные комментарии и советы?»

«Я уже сказал – мне он не нравится. Но никаких конкретных обвинений выдвинуть не могу. Просто… считай интуицией. Ты пока болтай, а я попытаюсь собрать больше информации…»

«Не хочешь сам задать ему пару вопросов?»

«Хочу, но потом. Пока пообщайся сам, я буду слушать».

Мужчина кивнул, и снова посмотрел на собеседника, чьи тёмные переливы почти сливались с окружающим мраком. Вопрос «где последний кокон», казался самым очевидным. Но если Лемарг ничего об эмбрионах не знает, то подобные сведения могут повлиять на его планы… Например, толкнуть на увеличение требований… или попытку захватить кокон первым…

– В этом хранилище были алеаны, такие медальоны из белого серебра. Где они сейчас?

– Один у меня. Он мне нужен. Три других могу отдать.

– Тоже «не просто так»?

Было видно, что собеседник заколебался. Хотя в эмпатическом спектре ничего не изменилось, и темп пульсаций чёрной массы остался таким же. Но двухсекундная пауза перед ответом говорила о многом. Слишком соблазнительна была возможность что-нибудь выторговать у Судии за артефакт. С другой стороны, чересчур давить тоже опасно – маленький выигрыш прямо сейчас мог испортить отношения на будущее…

Наконец осторожность, видимо, победила жадность, и человек-червь произнёс:

– Я отдам бесплатно. Ещё один подарок. Надеюсь, ты не забудешь.

– Я добра никогда не забываю, – искренне ответил Владимир.

– Сейчас принесут. Зачем тебе алеан сейчас? Я не могу тебя прочесть. Спрашивай пока.

– Откуда ты знаешь об этих артефактах, и что они делают?

– Проницатель рассказал. Который жил здесь. Я новый хозяин Убежища. Я всё здесь знаю.

– Ты что, убил его?

– Нет, он жив. В некотором смысле. Я и есть он. В некотором смысле. Мы едины.

– Ммм… Ты хочешь сказать, что поглотил его? Выпил его память, как вампиры делают?

– Проницателя нельзя так. У него нет души. Мы слились. В одно тело, один разум. Это взаимовыгодная сделка. Симбиоз, знаешь слово? Как ты с Мечом. Примерно.

– Сильно! – выдохнул Владимир. – Тогда получается, что вот эти вот… – он указал на скользящих в стенах червелюдей, потом, озарённый, и на саму стену.

– Это всё мои потомки. Он один не мог размножаться. Мы вместе – можем. Полезные гибриды. С душой, но без разума. Как животные. Могут менять проницаемость. По желанию.

Пока офигевший Хранитель пытался осознать сказанное, один из упомянутых гибридов вынырнул из стены, с поклоном протянув ему три новеньких алеана. Владимир осторожно взял их, случайно соприкоснувшись с «рукой» существа. Доли секунды пальцы ощущали гладкую и упругую поверхность, затем препятствие исчезло, и медальоны упали бы на пол, если бы вампир не успел их подхватить. Инстинктивно он успел поставить защиту, и прикосновение серебра не обожгло холодом, как в первый раз. Меч внутри одобрительно хмыкнул. Вот что значат условные рефлексы…

Мужчина торопливо надел медальон на шею. Судя по ощущениям, ничего не изменилось.

«Хребет, эта штука точно работает?»

«В полном порядке, не переживай. А почувствовать защитные слои пустоты и не надейся, там сложность на порядок выше твоих нынешних возможностей».

– Так лучше? – вежливо уточнил Лемарг. – Теперь можно говорить дальше?

– Да, спасибо. Как много вы знаете о происходящем в Носфере? Кстати, как давно вы здесь?

– Почти всё. У меня много глаз и ушей. Я здесь около тысячи лет.

– Отлично. Какие главные силы действуют в Носфере? Кто мой враг, а на кого я могу рассчитывать в качестве союзника?

– Первый враг. Братство Воскресителей. Вампиры и другая нечисть. Цель – выжить как можно дольше. И сохранить жизни подданных. Любой ценой. В любых условиях. Поэтому хотят тебя убить. Думают, что ты покараешь. Весь мир. За Последний Грех.

– Тьфу, блин, опять?! Им что, нельзя никак объяснить, что не собираюсь я никого наказывать? Нет, прямых виновников того, что здесь творится – обязательно. Но не всех же подряд!

– Они не ошибаются. Не так, как ты думаешь. Не собираешься – не значит, что не будешь.

Владимир так и присел бы на месте, если бы было куда.

– Ты хочешь сказать, что я маньяк с раздвоением личности? Что я сам себя не контролирую?

– Да, – просто ответил пришелец.

Землянин хотел возмутиться, сострить что-то по поводу справки о психическом здоровье… но замолчал. Чем иным, кроме как раздвоением личности, можно считать постоянные пререкания с голосом в голове? И может ли человек… существо, хоть раз испытавшее приступ драконьего гнева, утверждать, что полностью себя контролирует?

«Ну всё, спелись… – обречённо вздохнул Меч. – Совесть – твоё самое слабое место, эта сволочь туда и ударила. И ведь не зарежешь гада, далеко сидит…»

– Ты прав, – признал Владимир, игнорируя брюзжание артефакта. – Я действительно опасен. А значит, в каком то смысле правы и они. Но если меня уничтожить, будет ещё хуже.

– Я знаю. Они не знают. И не поверят. Хуже тебя ничего нет. Они так думают.

– М-да, репутация у меня тут… Ладно, кто там следующий на очереди за моим трупом?

– Драки. Ты их уже знаешь. Потом дроу, тёмные эльфы. Тонкие натуры… любители экзотических развлечений, – ему показалось, или в самом деле в интонациях собеседника промелькнула зависть? – Ты для них игрушка. Большая, смертельно опасная… Тем более интересная. Любят убивать и умирать. Главное, чтобы красиво.

– Ох ты ж блин… Ещё и эстетствующие маньяки для полного счастья… Меч, ты что-то знаешь об этих ценителях искусства? Насколько они для нас опасны?

«В прошлое пришествие таких не было. Но если они являются потомками эльфов, которые когда-то жили на Внутреннем Кольце… Ни мудрости, ни разнообразных талантов этим господам не занимать. А жизнь другим портить они ещё в светлой форме неплохо умели…»

– Понятно… Кто ещё?

– Храм. Упокоители. Поклоняются Мечу. Воюют с Воскресителями. Но тебе не понравятся.

– Религиозные фанатики, вроде Мараи?

– И это тоже. Они хотят уничтожить весь мир. Чтобы избавить от страданий.

– Час от часу не легче! Блин, тут вообще хоть кто-то нормальный есть?

– Раньше были. Выживатели. Недавно их уничтожили. Почти всех. Эгоисты. Убивали всё живое, чтобы выкачать энергию. Продлить себе жизнь. Увеличить силы.

– Это, по-твоему, нормальные?! Это ж законченные отморозки! Кто их перебил-то?

– Светлый Орден. Мелкая секта. Недавно вошли в силу. Не знаю, почему.

– Только не говори, что этот Орден тоже желает меня убить. Это уже слишком было бы.

– Точно не знаю. Думаю, желают. Ты – воплощение Тьмы. Они к этому серьёзно относятся.

– Итак, – Владимир начал загибать пальцы, – Воскресители, эльфы, драки, Орден, Егибна желают моей скорейшей кончины. Упокоители не желают, но от этого не легче. Я всё правильно перечислил? Или есть ещё игроки… в русскую рулетку?

– Кто такой Егибна? Я не слышал…

– Не такой, а такая… Одна очень старая ведьма с отвратительным нравом… Потом как-нибудь расскажу, если станем друзьями. А о Янаре, Воргине и Ламехе ты тоже не слышал?

– О Воргине знаю. Древнейший вампир… не считая тебя. Легенда Воскресителей. Предок половины из них. Спит где-то, по слухам. Вроде бы – под Пиком Кошмаров. Недавно экспедицию послали. Разбудить. Чтобы сразился с тобой. Экспедиция не вернулась.

– Вот даже как… сурово… А о двух других ничего?

– Нет. Первый раз слышу. Буду собирать информацию. Это важно для нас обоих.

– Буду благодарен… Так я правильно всех назвал?

– Все главные силы, да. Ещё есть Спящие в Камне. Орочьи племена. Мостовые Королевства. Но они вряд ли помешают. По разным причинам.

– Ну и бестиарий у вас тут! Век не разберёшься…

– Не у меня. Ты это сделал, Судия. Я гость здесь. Нечаянный гость. Насчёт века – точно. Я три столетия разбирался. Хотя сделано хорошо. Я слабый творец… Могу создавать только живых. По одному. Не планеты и народы. Но оценить могу. Уважаю.

– Ничего себе хорошо… А ты сам, кстати, откуда? На что твой мир был похож?

– Ничего хорошего, – «лицо» существа не изменилось, но голос прозвучал мрачновато. – Потом как-нибудь расскажу. Если станем друзьями. Сам ведь говоришь.

Владимир негромко рассмеялся.

– Слушай, мужик, ты случайно не с Земли? Ладно-ладно, я не спрашиваю. Срезал хорошо, а я уж думал, тут ни у кого чувства юмора нет… кроме Меча, у которого оно отвратительное.

– Мой народ шутит не так. Наш юмор лучше понимают дроу. И некоторые вампиры. Самые старшие и бесчеловечные. Но я изучал человеческий юмор. Умею шутить, как вы. Иногда.

– Гм. Я уже догадываюсь… Только при мне шутки своего народа показывать не надо, ладно? Могу… не совсем адекватно среагировать. Потом, конечно, извинюсь… если будет, перед кем.

– Я изучал тебя. Знаю, что ты можешь. Знаю, что не любишь. Провоцировать не буду.

– Уфф… Спасибо. Кстати, о провокациях. О чём ты хотел со мной поговорить без свидетелей? Пока я ничего крамольного не слышал, Гелла была бы только рада узнать, что у нас есть хоть один потенциальный союзник…

– Это лишь жест. Настоящий разговор впереди. Чем я могу помочь. И что хочу за это.

Хранитель вздохнул. Начинается…

– Ты наблюдал за мной в пирамиде?

– Нет. Я посылал туда свои глаза. Они ничего не видели… ослепли. Старая магия…

– В общем… там со мной тоже пытались вести переговоры о цене. И предложение оказалось больше того, что я мог дать. Закончилось всё очень неприятно – и для меня, и для неё. Поэтому, Лемарг, если хочешь предложить пожертвовать невинными людьми, и в особенности Геллой – лучше даже не начинай. Я за себя не совсем отвечаю в таких случаях.

Существо вскинуло руку в предупреждающем жесте.

– Я знаю. Вампирша тебе дорога. Её не затронет. Моя цена касается тебя. Никого больше.

– Ну… Это ещё можно обсудить. Надеюсь, ты хоть за меня замуж не хочешь.

– Интересный вариант, – задумалось существо. – Я об этом не думал. Сейчас я мужчина. Но сменить пол несложно. Для моей расы… Уже предлагали?

Теперь настала очередь Владимира торопливо вскинуть руку, упреждая дальнейшие размышления на эту тему.

– Нет-нет-нет, давай сначала обсудим ту цену, которую ты хотел. Матримониальные проекты оставим на крайний случай, а то я так гаремом обрасту…

Короткая пауза.

– Согласен, Судия. Но будь осторожен. Теперь знаю, чем тебя пугать.

Хранитель только зубами заскрипел. Похоже, при желании эта тварь может быть не менее вредной, чем Меч. Или дело не в чужой вредности, а в нём самом? Может, его психологические слабости так заметны, что провоцируют всех встречных по ним ударить? Исключая тех, кто совсем уж ослеп от страха или ненависти к Судие…

– Ладно, проехали. Так что ты хотел на самом деле?

– Сначала – что могу предложить. Ты ищешь коконы. Я не знаю, где последний. Зато знаю, как обойтись. Без него. Нужна только часть дракона. Не обязательно Императора. Любого. Чешуйка, коготь, кость. Капля крови. Раньше в Носфере их хранили. Много полезной магии. Найдёшь такую – смогу вырастить. Целого дракона. Младенца. Годного для воплощения.

– Постой-ка… Ты не о клонировании случайно говоришь?

– Да, это так называется. А ты биологию знаешь! Лучше, чем местные! Не ожидал. Уважаю.

Владимир улыбнулся. Глупо, но приятно, чёрт подери.

– Мой мир просто немного дальше этого ушёл в научном плане… Хотя подозреваю, что до вашего уровня нам ещё далеко… У нас только недавно животных клонировать научились. И то с ускоренным старением и кучей болячек.

– Очень неплохо! Для людей. Мой народ просто развивался иначе. Без машин. Изменяем животных. Изменяем разумных. Изменяем себя. Подстраиваем под необходимость. Люди ничего не умели. Дикари, хуже здешних. Но ты не волнуйся. Я хорошо сделаю. Без болячек.

– Да уж не сомневаюсь, раз у вас биоцивилизация… У нас о такой только фантасты писали. Подозреваю, что для вас клонирование – что для нас бронзовые мечи.

– Бронза – признак примитивности? Правильно подозреваешь. Кто такие фантасты?

– Сказочники… рассказывают о том, чего не было. Развлекают народ, понимаешь ли. Хотя порой и умные идеи выдвигают. Тут, в Носфере, я порой жалею, что мало их читал…

– Умно. У нас не было. У нас другое искусство. Ложные воспоминания. Прямо в мозг вписывают. Но не о других мирах. О победах, о славе… О господстве…О миллионах рабов… О страданиях врага… Врага выбирать можно… За отдельную плату…

Землянин расхохотался.

– Ну… у нас подобное тоже было. Правда, воспоминания записывать напрямую ещё не научились, но жанр тот же. И кстати, одно другому не мешает… именно в литературе о других мирах чаще всего встречается перечисленное тобой… за то и не люблю её.

«Вы так и собираетесь тут лекции по сравнительному искусствознанию разных рас друг другу читать? – «ненавязчиво» поинтересовался Меч. – Или всё же вернётесь к делу?»

– Да, костяшка права. Пообщаться и повспоминать ещё успеем. Клонирование… это действительно может быть выходом, по идее для Дракона разницы нет, куда вселяться. Жаль, что нельзя клонировать дракончика из драка… Или можно?

– Драков я пробовал. Можно внешне переделать. Получается нормальный дракон. До первого превращения. А потом снова… В том же направлении. Гены переделать не могу.

– А как ты фенотип переделываешь, не изменяя генов?! – изумился Владимир. – Я не биолог, но, по-моему, одно без другого работать не будет… Нет, ну есть пластическая хирургия, но…

– Да, хирургия. И магия. Магия Искажения. Лепит живое тело. Как глину.

«Магия Искажения? Что-то мне тут очень знакомое чудится… И нехорошее… Будь осторожен! Я этому типу ни на грош ни верю… И узнай, наконец, что он от тебя хочет!»

– Убиться бумерангом… Тогда ясно, как ты с проницателем соединился… Ну ладно, так чего же ты хочешь взамен на своё искусство? Думаю, частичку дракона достать реально…

– Гарантий безопасности для себя. Что после спасения не убьёшь. Ни ты, ни Меч. Ни Дракон.

– Убивать? Да я с тебя, блин, пылинки сдувать буду, если ты целый мир спасешь!

– Ты сейчас так думаешь. После слияния можешь измениться. Или в драконьем гневе.

– Ну… Это да. Я постараюсь, конечно… но за Меч и Дракона ручаться не могу… Но что же ты тогда предлагаешь? Раз сам признаёшь, что я за себя не отвечаю… Или ты в меня радиоуправляемую бомбу засунуть хочешь, как гарантию лояльности?

– Не бомбу. Симбионта. Паразита. Живое к мёртвому. Я научился сращивать. Будет жить в тебе. Контролировать мысли. Передавать мне. Если надо – управлять тобой.

«ЧТОООО?!»

Прежде, чем Владимир успел среагировать, лезвие из костяных пластин вырвалось из его живота и достало стоящего напротив человека-червя, разрубив на уровне груди. Крови не было, существо рухнуло без единого звука, распластавшись двумя кусками чёрной резины. Второй, стоявший рядом успел перейти в «режим проницания», и Меч не смог причинить вреда его телу, пройдя насквозь. Зато выпил душу, и безжизненное тело провалилось в пол, словно в воду. Лишь после этого Владимир пришёл в себя и заорал: «Стой, сука!»

Его крик, как ни странно, подействовал. Меч вздрогнул, словно от боли, пластины лезвия заметно потемнели. Казалось, звуковая волна с силой ударила по клинку, что вызвало болезненные судороги тех частей, которые ещё оставались в теле Владимира.

«Кретин, – простонал Хребет, медленно втягиваясь обратно в «ножны», – Творец, какой же ты кретин… И с такой силищей… Ты хоть понимаешь, что он тебе предложил?»

– Об этом я и говорил, – как ни в чём не бывало заметил Лемарг, высовывая из потолка морду очередной марионетки. – Не можешь отвечать за всех. Даже за себя не можешь. Нужны гарантии. Сам ведь так думаешь. Потому и убил себя. Я прав?

– Прав… Только не надо сейчас ссориться, ладно? Мне и так весь Носфер отомстить мечтает, только тебя во врагах не хватало… С этой костяшкой я ещё потом поговорю… по-своему, по-Судейски… Для тебя эти две… управляемых сущности – тяжёлая потеря? Ты говорил, что у них разум животных, но я так и не понял, как они для тебя – как домашние животные, или как части тела? В любом случае, извини.

– Не животное… Не часть тела… Не знаю, с чем сравнить. Но я не держу зла. Подозревал, что так будет. Это нормальный риск. Гнева Меча не боюсь. Боюсь твоего. Ты главный.

– Хм… спасибо за доверие. Слушай, мне надо обдумать твоё предложение. И обсудить… кое-с кем… – последние слова он почти прошипел. – Гелле я ничего не скажу, понимаю теперь, почему ты хотел беседовать наедине. Можем встретиться позже?

Короткая, уже знакомая пауза. То ли размышляет, то ли впечатления переваривает.

– Можем. Суток тебе хватит?

– Вполне!

– Значит, так и будет. Пошли. Выведу тебя к машине. Только следи за Мечом.

Пульсирующее устье живого коридора приоткрылось, пропуская хозяина и гостя.

– Не беспокойся… глаз не спущу с него, с подлеца… в переносном смысле. Кстати, о слежке. Откуда ты столько обо мне знаешь? То есть понятно, что следил, но как ты умудрялся видеть всё, что со мной было, чтобы ни я, ни Меч этого не заметили?

– Это не сложно. Имеешь все детали. Можешь сложить. В своём мире кем был?

– Оперуполномоченным… Это из русского языка слово, не могу найти подходящего перевода на носферский. Если попросту, то ловля преступников.

– Охотник за головами? Я так и думал. Почётно.

Не будь Хранитель уже мёртвым, сейчас бы он точно подавился.

– Гхм! Ну… можно и так сказать. В каком-то смысле. Но есть много отличий, всё-таки.

– Охотник должен уметь складывать. Думай сам. Имеешь достаточно подсказок.

– Однако! Так меня даже Меч ещё не оскорблял… Ты не находишь, что это рискованно – подвергать сомнению профессиональную компетентность Белого Судии?

– Не нахожу. Я тоже охотник. Умею наблюдать. Делать выводы. Знаю, за что ты караешь.

Землянин только головой покачал. Этот Лемарг с каждой минутой нравился ему всё больше. Хоть он и признался открыто, что заботится только о себе… а может, именно благодаря этой откровенности. Если отбросить иномировые отличия, пришелец вполне себе тянул на звание «своего парня» – хитроватого, себе на уме, но вполне способного выручить в трудной ситуации. И это как раз вызывало наибольшие подозрения – получервь уже показал, что психолог он неплохой, так что втереться в доверие явно умеет. Логичный вопрос – что же скрывается под обаятельной маской?

«Уф, пришёл-таки в себя, – с облегчением вздохнул Хребет. – Какие-то зачатки осторожности ещё остались. Я уж думал, этот тип окончательно тебе мозги заморочил…»

«Я-то, может, и пришёл в себя, зато ты вышел. Кто-то мне клялся не убивать без разрешения, не напомнишь, кто это был? У нас будет очень серьёзный разговор, родной…»

– Опоздали, – выдохнул предводитель, осаживая своего гравеса. – Эта тварь носится под землёй быстрее, чем мы в воздухе. А в убежище не проникнуть… Драк его побери…

Амулет связи, висевший у него на шее, мрачно оскалил металлическую пасть.

– Да мы бы не против… взять… Что собираешься делать, эльф? Осадишь убежище?

– Это подождёт. Сначала надо отманить от него Воскресителей. Они уже стягивают силы.

– Логично. Как ты хочешь это сделать? Создать в астрале фальшивого Судию?

– Нет, слишком много энергии на такой обман уйдёт. Нужно напомнить всем, что Судия может перемещаться тихо и незаметно. Сможете вырезать какое-нибудь мелкое племя в Твердыне? Так, чтобы выжившие бежали, в ужасе вопя о Последнем Суде?

– А ты коварен, остроухий. Да, мы можем это организовать. Но как довести беженцев до Среднего Кольца, чтобы они там распространили нужный слух?

– Я слышал, Воскресители послали кого-то в Твердыню. Хотели разбудить какого-то старого вампира. Вы их ещё не съели?

– Питаться мертвечиной? – фыркнула Мать Клана. – Мои дети ещё не настолько голодны. Часть сожгли, часть некромантам сдали, на опыты… Думаю, несколько штук ещё уцелело.

– Отлично. Ваши некроманты сумеют наложить ложную память вампиру?

– Погоди секунду, я узнаю… – амулет погас, потом снова засветился. – Нет, наши так не могут.

– Тогда я пришлю своих мастеров. Пусть пленники «сбегут» с воспоминаниями о Судие. И какого-нибудь «чудом выжившего» орка с собой прихватят. За пару дней можно это устроить.

– Думаешь, Судия останется в убежище два дня или больше?

– Это уже наша работа. Есть способы помешать выйти и проницателю.

– Ты никогда не думал, что слишком самоуверен, эльф? Я, конечно, буду только рада, если он тебя сожрёт, но слишком уж быстро и без пользы…

– Не переживай, ящерица, лучше проследи за своей частью работы. Отбой, – дроу коснулся амулета, отключая его. Остальные, не дожидаясь приказов командира, уже рассыпались в лесу, скрываясь в тенях. Сапёры прокладывали в земле нити заклятий-ловушек, часовые выискивали лучшие места для стрельбы и заклинали стрелы против нежити, маги проверяли амулеты и настраивали ауру местности… Строго говоря, им это всё вряд ли понадобится – дроу не собирались сражаться с Воскресителями на их территории. Но убрать все следы их присутствия – работа на две минуты, а подготовленные огневые точки никогда не помешают, в том числе и при отступлении. Паучью гильдию выгодно отличала от сородичей любовь к тщательной проработке планов и подготовке материальной части операций. Свой талант к импровизации они предпочитали оставлять про запас, хорошо зная, что ни один план не выдерживает реального боевого столкновения.

Известное правило подтвердилось и на этот раз. Вопреки их ожиданиям, первыми к холму явились вовсе не солдаты Братства.

Монада росла и расширялась.

Первые разумы вливались в неё медленно, неуклюже, порой даже болезненно. Они почти забыли, как это делается, они боялись открыть оболочку своего «я», боялись, что не смогут вернуться к индивидуальному существованию, после того, как в очередной раз побывают чем-то большим. Но по мере того, как комплекс становился сложнее, его зов звучал всё громче, прекрасное сияние заполняло Сеть, и страха уже не было – была жажда кинуться туда, влиться, вспомнить, что это такое – полное бытие, хоровое пение двух сотен разумов, раскрывающих для себя Вселенную во всей её полноте…

Новые Чистые присоединялись всё охотнее, вначале просто с воодушевлением, а затем и в экстазе. Спустя двадцать минут после начала слияния, монада была завершена. Невидимая сеть ментальных потоков охватила континент, звеня, словно весенние ручьи или натянутые струны. Но ни один из магов, и даже более могучих существ не поднял головы, не прислушался, что это творится на подвластной ему территории. Обмен мыслями и ощущениями шёл на верхних «этажах» структуры эгрегора, о существовании которых даже покровители могли только догадываться.

Пробудившийся гигант перебирал свои разрозненные воспоминания и ощущения, пытаясь составить упорядоченную картину изменений, случившихся в мире с момента предыдущего Слияния. Одновременно он протягивал ментальные щупальца по всему диску, собирая информацию, которой не обладали его компоненты.

Значит, очередная война Воскресителей с Упокоителями, приход Белого Судии (монада содрогнулась, дотронувшись до его ледяной ауры, сияющей на километры вокруг, но продолжала чтение), жертвоприношения в промышленных масштабах, усиление иерархии Света, сговор драков с одной из группировок дроу…

Да, ничего себе рабочий день начинается! Если бы монада могла себе позволить отрицательные эмоции, она пришла бы в ужас. Но системы Контроля, даже низшие, реагируют совсем не так, как входящие в них люди. Сравнивать их с машинами тоже не совсем корректно – нет однозначной логики и жёстко заданных реакций. Поведение эмпата в Сети куда более непредсказуемо, с точки зрения простого смертного, чем человеческое. Отдалённо можно было бы сравнить монаду с огромной бактерией, которая внезапно для себя оказалась в ядовитой среде. Бактерия не может пугаться или огорчаться – она просто меняет себя и окружающую среду, так чтобы повысить вероятность выживания. В этом и заключается её, бактерии, нехитрая жизнь. Известная также под мудрёным названием «гомеостаз». Большинство индиго-монад, по сути, делают то же самое, хоть и на совершенно ином уровне. Правда, конкретно это сообщество не слишком заботилось о вопросе своего выживания. Оно не стремилось и к смерти, но при необходимости, не задумываясь, выпило бы само себя, отдало бы всю доступную энергию, чтобы исцелить несчастный диск. Слишком тяжёл был совместный груз памяти прошлого и осознания настоящего. Но увы, смерть двухсот эмпатов ничем бы всерьёз не помогла умирающему миру. Может, уменьшила бы страдания, да на пару веков оттянула агонию. Вытащить Носфер из той дыры, куда он катился, было, наверное, под силу разве что легендарным Сэфес…

Поэтому монада продолжала жить. И делала, что могла, уменьшая количество страданий в зоне досягаемости. Работали на индивидуальном уровне, Полное Слияние использовалось лишь для познания и защиты, не для коррекции. Вмешательство на уровне эгрегора могло сделать многое, но оно неизбежно привлечёт внимание покровителей, которые здесь ещё не повывелись. Может, не поймут, что творится, но заинтересуются обязательно. Попытаются влезть на уровни, которые для них не предназначены… и своими неумелыми попытками окончательно разнесут социум.

Да и сама монада не могла дать стопроцентной гарантии, что её работа пойдёт на пользу, а не ускорит конец. За столетия бездействия она существенно подрастеряла навыки работы с Сетью. А принцип «не навреди» въелся в плоть и кровь пришельцев.

Но наметить ключевые точки для будущего вмешательства на личном уровне – это коллективный разум мог и должен был сделать. Судию пока лучше не трогать, он сам придёт в свой срок… В башне ретранслятора (странное сооружение, не похоже на местную технику, вероятно пришелец из развитого мира биоэнергетической направленности) бьётся беспомощный демон – этого лучше оставить, он сам виноват в своих несчастьях… С молчаливой покорностью ложатся жертвы на алтари, вопит ребёнок, которого заживо тащат в мир мёртвых – это слишком далеко, туда не добраться вовремя… С криками ярости падают мятежники, брошенные в безнадёжную атаку на крепость своего бывшего сюзерена. Этих не спасти, но можно помочь их друзьям и близким, которые в мятеже ещё не засветились. Накрыть седативным полем рабов и господ вместе, откачать излишнее нервное напряжение – глядишь, парой кровавых стычек будет меньше. Только частоты и время воздействия подобрать такие, чтобы маги не засекли. Так, а вот это что? Боевой отряд драков идёт на соединение с флейтом Паучьей Гильдии? А зачем? Орков резать? Нет уж, племена в обиду давать нельзя. И потому, что свои, и потому, что мутанты слово давали – а слово держать надо всегда, нарушения вредны для здоровья. Сколько там осталось до их встречи? Восемь часов? За это время можно начать и закончить небольшую войну. Или провести успешные мирные переговоры. По выбору другой уважаемой стороны.

Завершив сканирование и распределив задачи между своими компонентами, монада исчезла, возвращая им независимость. Нэя резко выдохнула от боли утрачиваемого единства и полноты, необходимость возвращаться в физическое тело всегда ломала… Непонимающим взглядом обвела шатёр, подушки, поморщилась, глядя на шкуры… Физическая реальность душила, наваливалась самыми грубыми своими проявлениями… По-хорошему, надо бы пройти рекондиционирование в виртуальном пространстве, хоть пару часов, постепенно повышая градус материальности и снижая степени свободы… Но времени, как всегда, нет.

Значит, Судия всё-таки существует. Большинство Чистых не верило в эту странную и жестокую легенду, даже несмотря на явно искусственное происхождение Носфера. Проще было поверить в астроинженерные упражнения какой-нибудь сверхцивилизации, чем в сотворение мира капризом одной личности, сколь могущественной, столь и жестокой. Был, конечно, Дракон… А что Дракон? Он явно не тянул на божество из мифов, обычная крылатая зверюга с завышенным самомнением… Только жизнь чихать хотела на их убеждения.

И что теперь делать? Это монада может не бояться и отложить нерешаемые проблемы на будущее. А Нэе, как отдельному маленькому существу, было страшновато. Ну почему она должна была родиться именно здесь, и быть осуждённой за поступок, которого не совершала?! Если для живущих здесь коллективная ответственность – норма, то девушка считала её ужасной несправедливостью.

«Спокойно, Целительница. Вселенная не спрашивает, что ты считаешь правильным, а что нет. В этом мире полно созданий, куда более несчастных, чем ты. И всем им нужна помощь. Так что кончай себя жалеть и иди работать. Умирать ещё не завтра».

Она зажмурилась, и усилием воли отогнала все размышления, касавшиеся её собственной судьбы. Этим займётся Командир, если сочтёт нужным. Значит, что там у неё на повестке дня… Переговоры с драками – это по части Файры. Остановить корабль Паучьей Гильдии – задача Гента. Как бедняга с этим справится – совершенно непонятно, эльфы плохо поддаются пси-воздействию, сбить их с пути невозможно… Оставалось надеяться, что коллективный разум знал ответ, и вложил его в память оператора внешней защиты.

А ей следовало предупредить Костяных Топоров, которые и являлись теперь целью драков. Девушка с трудом прочистила горло и позвала:

– Болг, ты там?

Тут же в шатёр просунулась голова орка.

– Да, дорогая. Как ты?

Нэя заставила себя улыбнуться. Физически она была полностью здорова, а грузить своего мужчину психологическими последствиями Слияния – что может быть глупее? Всё равно ничего не поймёт, и только расстроится. Пару самых «продвинутых» орочьих шаманов удалось ввести в монаду, но и те воспринимали погружение куда менее болезненно, чем Нэя и сородичи. Потеря собственного «я» не страшила их, а возвращение в тело не причиняло боли – удивительно психически стабильная раса.

– Помоги мне встать. Нужно уведомить Костяных Топоров. Драки хотят уничтожить их.

Болг протянул ей руку и легко поднял на ноги. Нэя с удовольствием опёрлась на твёрдое плечо берсерка. Хоть и низенькая, Целительница считалась весьма упитанной (по меркам своего народа), и всякий раз приятно удивлялась, обнаруживая, что для Болга её пятьдесят три килограмма – пушинка. Сам орк тоже не отличался высоким ростом, зато был из тех, о ком говорят «косая сажень в плечах» – телосложением скорее напоминая крупного примата, чем человека. Широкая кость, длинные руки, выдающиеся клыки – всё давало понять потенциальным обидчикам Чистой, что лучше показывать свою удаль в другом месте. С тех пор, как Гент, по её просьбе, сконструировал для воина доспех из метастали, последний и вовсе стал напоминать ходячий танк.

При этом Болг вовсе не был глуп, как большинство орочьих силачей. Образования ему, конечно, не хватало, парня всю жизнь использовали, как пушечное мясо, где уж тут учиться. Но первое же подключение к обучающему компьютеру разительно изменило его. И Нэя, поначалу ценившая своего спутника жизни только за храбрость и необычное для воина добродушие, вскоре обнаружила в нём талантливого ученика и интересного собеседника. С тех пор их краткосрочный роман перерос в постоянный союз.

Ещё одним достоинством берсерка была способность никогда и ничему не удивляться. Скажи ему, что небо на землю падает – кивнёт и начнёт размышлять, как беде помочь. Словам любого Целителя Болг верил безоговорочно, даже после того, как лично убедился, что Чистые могут ошибаться. Вот и сейчас он не стал переспрашивать или требовать доказательств, а сразу перешёл к выводам.

– До стойбища Топоров бегом полдня… Нужно слать сообщение через шамана или лететь самому. Там никого из наших нет?

– Нет, я ближайшая. Эви должна была к ним только через две недели вылететь.

– Сколько у нас времени?

– Часов восемь.

– С вождём час пререкаться минимум, я эту морду знаю… Похоже, иначе как лично убедить – не получится. И тебе придётся лететь со мной, мне одному он не поверит. Я вызываю флаер?

Нэя улыбнулась. На сей раз искренне. Машине лететь ещё минут десять. И всё это время они смогут посидеть вот так, в обнимку. Ничего не делая, только слушая дыхание друг друга. Разве этого недостаточно для счастья?

– Да, милый.