"Виль Липатов. Еще до войны (Повесть)" - читать интересную книгу автораплатьишках, простоволосые и нешумные.
Минут через двадцать пароходишко появился на острой кетской излучине. Другой народ - не улымский - закричал бы от радости "ура!", но улымчане, наоборот, совсем притихли, еще теснее сдвинувшись, улыбались застенчиво и робко. "Смелый" забавно кренился на левый бок. Он был неустойчивым из-за узости, и на носовой части палубы стояла бочка с булыжником, которую матросы перекатывали с борта на борт, когда суденышко опасно кособочилось. Перекатив бочку, матросы подходили к борту, мерили взглядом расстояние до воды и уходили, сплевывая в реку, беззаботно смеясь. Понятно, что матросов с берега узнавали. - Который шеи нету - это Сережка Малининский, а кто рукава закатаны - Семен Вагин, - послышалось на улымском берегу. - Ну, вылитый он! Да ты лучшее, ты пуще глянь... "Смелый" был ярко-белым, спасательные круги горели красным, труба ядовито-зеленого цвета, а сама надпись "Смелый" сделана черными полуметровыми буквами; на капитанском мостике стоял капитан Иван Веденеевич, держал в руках жестяной мегафон и показывал им рулевому, куда править. Пароход описывал плавную дугу, приближался, вырастал на глазах, и улымский народ все притихал да притихал. Матери прижимали к груди детишек, молодайки уже не перешептывались, старухи, вздыхая, придерживали подбородки щепоткой пальцев; стали серьезными парни, с непроницаемыми лицами молчали мужчины средних лет и ходячие старики. - Охо! - вздыхали бабы. - Охо-хо! За два года до войны в деревне не было еще ни почты, ни телеграфа, ни причаливает к берегу только с радостными новостями! Ведь это он, белый пароход, примотал на плицах колес весть о войне в Китае, это он, узкоплеченький, привез в деревню первого раненого с озера Хасан... Бог знает что таилось теперь на борту белого парохода "Смелый"! Пароход шипел паром и стучал по темной воде плицами, разбивая ее до белой белости; капитан Иван Веденеевич подбоченивался рукой с мегафоном; матросы, перекатив бочку, стояли плечисто в пролете; пассажиры, конечно, толпились на палубе, любопытные к тому, что на берегу народу было так густо, словно наступал праздник Первомай. - Тихай! - знаменитым на всю область басом прокричал капитан Иван Веденеевич и для приободрения улымского народа добавил: - Тихай, мать вашу за ногу! Пароходишко сработал назад маленькими колесами, шипнул паром коротко, словно чихнул, и как-то разом прилип к яру, такому высокому, что верхняя палуба "Смелого" оказалась внизу, и только вершинка ядовито-зеленой трубы была с берегом вровень. Понятно, что улымчане от парохода невольно попятились, безмолвные, как темная кетская вода, начали с прищуром глядеть на капитана Ивана Веденеевича, который поднимался вверх по земляным ступенькам с дерматиновой полевой сумкой в руках - на этот раз совсем плоской. За ним шагал матрос с кипой газет и журналов под мышкой. Вышедши на берег, капитан Иван Веденеевич остановился на самом краешке яра, вынув из кармана трубку, неторопливо пыхнул дымом - трубка была такая, что и в кармане не гасла. - Доброго привету, мужики! - браво поздоровался Иван Веденеевич. - |
|
|