"Виль Владимирович Липатов. Стрежень " - читать интересную книгу авторавзглядом от старика, завистливо вздыхает, словно говорит: "Эх, как шпарит! И
откуда такие слова берутся у старого черта. Ну и Истигней, холера его побери! Какой мастак на разговоры, а я и не знала! Вот уж будет что рассказывать!" Виктория молчит. Она стоит в стороне от рыбаков, так как люди незаметно потеснились: Степка ушел к дяде Истигнею, Наталья пересела к Пцхлаве, зло вырвав из его рук иголку и нитки, стала чинить рукавицу. Виктория замечает это, и у нее на миг появляется желание сесть, махнуть рукой, как можно скорее забыть о злополучной газете. Ей очень хочется сделать, это, но она не знает - как, у нее ведь высоко вздернута голова, руки упираются в стол, фигура стремительно наклонена вперед. Нельзя же сказать: "Я погорячилась" - и сесть. Она, кажется, трусит! "Я определенно трушу", - думает Виктория. Ей хочется сесть, потому что она побаивается дяди Истигнея, насмешливой улыбки Колотовкиной, холодного взгляда Семена Кружилина, напряженной тишины. Да, да, так и есть - она, эта Колотовкина, презрительно улыбается. - Я не нуждаюсь в подачках! - пересилив желание сесть, гордо говорит Виктория. - А Ульян Тихий... Ульян Тихий молчит потому... - Она останавливается, так как не знает, почему не протестует Тихий. Однако фраза начата, ее нужно кончать, и она внезапно понимает, в чем тут дело. - Тихий молчит потому, что ему безразлично, как о нем думают. Да, наверное, и нельзя называть в газете фамилию человека, который сидел в тюрьме! Она не успевает сказать последнее слово, как Степка испуганно вскакивает, снова бросается к ней, тонко, жалобно кричит: - Виктория, что ты делаешь! чувству жалости к Виктории. Но ему не удается заглушить ее звонкие слова. - Ой-ой-ой! - вздыхает Истигней, закусывая губу. - Зачем так говоришь?! - Григорий Пцхлава взмахивает руками. - Неправильно говоришь! Мы, мы любим Ульяна Тихого! Зачем оскорбляешь человека?! Нехорошо! - Ой-ой! - покачивается из стороны в сторону дядя Истигней. Виктория бледнеет. Ей кажется, что кто-то сейчас бросится к ней, сомнет; она стискивает зубы, еще выше вздергивает голову. - Зануда! - зло говорит тетка Анисья. - Я не позволю оскорблять себя! - кричит Виктория. Выскочив из-за стола, поворачивается и, тонкая, стройная, гордая, быстро уходит под проливным дождем в землянку. Побледневший Степка смотрит ей вслед и чуть не плачет. - Ульян, друг! - кричит Пцхлава, бросаясь к Тихому. - Наплеван на ее слова! Плохие слова говорит плохой человек! Понедельник мы переезжаем новый дом, берем тебя к себе. Наша жена хочет, чтобы ты жил с нами. - Спасибо... - чуть слышно отвечает Ульян. - Замечательно будем жить! Ты хороший друг! Товарищ! К ночи дождь притих, ветер поубавился, но по-прежнему сыро, промозгло, зябко. Сунув руки в карманы, ссутулившись, Степка идет по глазной карташевской улице. Минует школу, сельсовет, больницу, поднимается на пригорок. Как стрелку компаса влечет к северу, так Степку тянет к пятистенному дому, стоящему на горушке. Там палисадник, смородина, акации, две тонкие черемухи; там ярко светит окошко, а за ним двигается тень |
|
|