"Виль Липатов. Глухая Мята (повесть) " - читать интересную книгу автора

что Земля вертится, ты, говорит, лучше, товарищ из городу, объясни нам,
отчего моя внучка, уехавши к вам в область, в какую-то секту начала ходить и
чуть не голая перед мужиками раздевалась. Спасибо, говорит, что я в прошлом
годе в город наведался и дурь из нее ремнем выбил. И вот я спрашиваю,
лектор, где ты прятался, когда она в секту шла? Ты, поди, лекцию читал..."
Тук, тук! - бьет дятлом в балясину топор Никиты Федоровича; как
шарниры, ходят под телогрейкой лопатки; снова вырубив большой кусок сосны,
строжает голосом, осанкой:
- Не туда гребут лектора! Лекция лекцией, а ты в нутро человека
загляни! Лампочки зажигать - это полдела!
Бригадир Семенов проходит по эстакаде; остановившись рядом с Борщевым,
наклоняется к нему, чтобы не слышали другие, шепчет на ухо:
- Вы извините, Никита Федорович, но мешаете работать. Вы человек
опытный, умеете работать и говорить, а другие не могут.
- Ты не сомневайся! - поднимает на него светлые стариковские глаза
Борщев. - Я замолчу. Ты не сомневайся! -горячо обещает он и мирно
улыбается...
Мартовский погожий день стоит в Глухой Мяте. В безветрии застекленел
воздух - ни марева, ни струйки не поднимается от неподвижной тайги, на снегу
лежат резкие тени сосен, и от этого представляется, что на землю поставили
рядком черные угольники. В стороне от трелевочных волоков снег глубок,
тверд. Трудно идти в марте по снежной целине, а вальщики леса перепрыгивают
с места на место белками, железная лопата и та туго вязнет в снегу.
Механик Изюмин приближается к комариному, заунывному визгу пил
вальщиков, сделав еще шаг, замирает с поднятой ногой: по тому, как
облегченно поет пила, узнает он, что сейчас сосна провиснет, наклонится и
пойдет к земле. И действительно, слышится крик: "Бойся!", доносится треск,
стон, гулко, точно в барабан, бьет дерево мерзлую землю. Соседние деревья
трясут вершинами. Катится стоголосое эхо.
- Среднему образованию - салют! - шутливо приветствует механик
Бережкова.
- Соответственно! - широко улыбается Борис. Между парнями и механиком
незаметно установились несколько легкомысленные отношения вышучивания,
дружеского розыгрыша, подтрунивания друг над другом. Изюмин был неистощим на
шутки, на выдумки, на иронию. Они отвечали тем же.
- Продолжаете грабить русский лес? - осведомляется механик, усаживаясь
на сосну. - Закуривайте, вы, систематически выполняющий и перевыполняющий
производственные задания!
Бережков бросает работу, прислонив к дереву пилу, усаживается рядом с
Изюминым, берет протянутую папиросу "Казбек" - механик курит дорогие
папиросы.
- Был свидетелем любопытного рассказа Никиты Федоровича, - продолжает
механик. - Вы знаете, Борис, старик ведет антирелигиозную пропаганду!
- Замечательный старик! - увлеченно отвечает Борис. - Красный партизан!
О нем много писали в газетах, а в областном музее есть реликвия - винтовка
Никиты Федоровича...
- О! - Изюмин округляет рот. - Не знал, что в Глухой Мяте водятся такие
достопримечательности!.. Да, кстати, Борис, а зубры здесь не водятся?
- Зубров нет, - отвечает парень, улыбаясь.
- Жаль! Моя давнишняя мечта - встретиться с зубром. Впрочем, вы не в