"Михаил Львович Липецкий. Внушение и мы " - читать интересную книгу автора

Конечно, и сильные физические раздражители могли вызвать гипноз как защитную
реакцию.
Бернгейм относил гипноз к явлениям нормальным, свойственным здоровому
человеку. Шарко настаивал на том, что гипноз - это проявление искусственно
вызванного истерического припадка. Он обращал внимание на легкость, с какой
больные ввергают себя в гипнотическое состояние, на фоне которого
развиваются судороги, параличи, потеря речи, зрения, слуха или другие
истерические реакции. Поэтому, делал еще один поспешный вывод Шарко, люди,
расположенные к гипнозу, страдают болезненными отклонениями нервной системы.
Из наблюдений Шарко, однако, вытекает другое важное обстоятельство:
внушение не только приносится извне, но может исходить также из побуждений
самого субъекта. Явление получило название "самовнушение". Но прежде его
описал Брэд.
Бернгейм пропагандировал использование гипноза для лечения больных.
Шарко считал применение его в клинической практике вредным.
Многие годы обе школы вели горячую дискуссию. Льебо напрасно призывал
их к примирению.
Взгляды нансийцев были более прогрессивными. Они привлекли к себе много
сторонников как во Франции, так и за ее пределами. Среди них можно назвать
таких известных физиологов, как заведующий кафедрой физиологии Нансийского
университета А. Бонн, выдающийся немецкий физиолог Рудольф Гейденгейн.
В 1868 году Бонн выпустил книжку "Гипнотизм. Исследования
физиологические и психологические". Автор призывает к расширению
исследований необычайно запутанного вопроса. "Вопрос о гипнотизме, - писал
он,-∙ тем более заслуживает глубокого и добросовестного изучения, что в этих
странных и, по-видимому, необъяснимых явлениях лежит зародыш целой глубокой
революции в области физиологии и нейрологии мозга... Нужно, чтобы вопрос о
гипнотизме вышел из области чудесного и вошел в область научную; нужно,
чтобы магнетизеры и беснующиеся уступили место врачам и физиологам; этот
вопрос должен изучаться в клиниках и лабораториях со всеми вспомогательными
средствами, которыми мы теперь обладаем, со всеми тонкими приемами
экспериментального метода".
Гейденгейн связывал гипноз с утомлением клеток коры головного мозга.
Гипноз представлялся ему как "сон разума", во время которого подавляется
сознание. Надо полагать, что эти представления сказались на взглядах
гениального русского физиолога академика И. П. Павлова, проходившего в конце
70-х - в начале 80-х годов стажировку в лаборатории Гейденгейна. Не случайно
вышедшая в 1880 году книга Гейденгейна о гипнозе уже через год появилась на
русском языке под редакцией И. П. Павлова.
Известно, что И. П. Павлов относился к Гейденгейну с большим уважением.
В своей речи в 1897 году, посвященной памяти немецкого классика физиологии,
И.П.Павлов отметил, что Гейденгейн первый указал на область гипноза как на
область "глубокого реального смысла и высокого научного значения".
И все-таки традиция рассматривать внушение в рамках гипноза тяготела
над исследователями. Большинство нансийцев не могли от них отойти, хотя в
1883 году Бернгейм и сообщил о больших возможностях внушения в
бодрствовании, то есть внушения без гипноза.
Интерес к гипнозу во Франции был так велик, что в 1882 году гипнотизм
восторженно признается многократно отвергавшей его Французской Академией
наук. С 1886 года начинает выходить журнал "Гипнотизм экспериментальный и