"Дмитрий Липскеров. Сорок лет Чанчджое" - читать интересную книгу автора

отчаянным пироманом. Цыкин в свободное время любил мастерить
всякие фейерверки и на городских праздниках неизменно удивлял
горожан пиротехническими эффектами. Поговаривали, что
управляющий держал в банке целый мешок магния, смешанного с
желтой серой. Так или иначе, но супруги почти разорились.
Остались лишь незначительные средства, положенные покойным
тестем в столичный банк еще при жизни и приносящие проценты,
еле позволяющие свести концы с концами.

Генрих Шаллер не тяготел ни к какому делу. Он напрочь был лишен
каких-либо деловых интересов. Он частенько думал над этим, но
никогда не расстраивался, приходя к выводу, что его основная
способность ■ быть просто человеком, никому не мешающим жить,
не слишком много требующим от бытия. Ведь это тоже способность
■ спокойно довольствоваться тем, что дадено Богом: никому не
завидовать и спать спокойно, видя во сне благопристойные сны.

Впрочем, в жизни Генриха Шаллера были две страсти ■ неординарно
мыслить и заниматься поднятием тяжестей.

Свою физическую силу Генрих осознал еще в детстве, когда
произошло знаменитое чанчжоэйское землетрясение. В два часа
пополудни двумя мощнейшими толчками была разрушена половина
города. Как карточный домик, рухнул и дом Шаллеров, сложившись
стенами внутрь. Тринадцатилетний Генрих в этот момент находился
на огороде в лопухах, лежал на зеленых листьях, сосал травинку
и под слепящим солнцем предавался мечтаниям, сменяющимся, как
картинки в калейдоскопе. После первого толчка он успел вскочить
на ноги и отчетливо увидел, как обвалилось родимое жилище, с
шумом погребая под собою его родителей.

В отчаянном порые мальчик рванулся к руинам, почему-то чувствуя
запах гречневой каши и бараньих котлет. Он некоторое время
стоял как вкопанный и смотрел на оседающую пыль. В этот момент
тряхнуло второй раз. Под ногами Генриха прокатилась волна,
раздался отчаянный грохот, и из-под обломков дома выскользнуло
нежное пламя, облизывающее руины.

■ Сынок!.. ■ услышал Генрих далекий голос. ■ Отойди подальше,
родной!..

Мальчик присел на корточки и огляделся. Из-под огромного куска
стены на него смотрели глаза матери. Лицо ее было
мертвенно-бледным, без единого повреждения.

■ Так бывает, ■ проговорила мать чуть слышно. ■ Ты не
расстраивайся.

■ А что это было, мам? ■ спросил Генрих.