"Бентли Литтл. Письма, несущие смерть " - читать интересную книгу автора

дьявольской улыбки я никогда прежде не видел. Она преследовала меня весь
день, и когда я миновал поле с коровьими скелетами, и когда рядом со мной с
неба упал голубь прямо на столик перед "Макдоналдсом".
Ведьма.
Я не мог не связать все это с письмами и расслабился, только
остановившись в "Трэвеллодж" поздно вечером. Я предупредил портье, чтобы он
немедленно выбрасывал любые адресованные мне записки и письма и ничего мне о
них не сообщал.

Как же я радовался возвращению домой! Всех знакомых я пичкал тщательно
разработанной ложью о поездке в Вашингтон: о том, как на черном лимузине с
шофером меня отвезли из отеля прямо к Белому дому, провели в Овальный
кабинет.
Нэнси мне не понравилась, рассказывал я. От ее искусственной улыбки у
меня мурашки бегали по коже. А президент встретил меня с искренним радушием,
и мы сразу же нашли общий язык. И хотя он на добрых полвека старше меня, мы
разговаривали непринужденно, и я не чувствовал неловкости, иногда
одолевавшей меня при общении со старшими. Мы всегда считали Рейгана хорошим,
но глуповатым парнем. Он был бы милым соседом, которому вы, уезжая в отпуск,
доверили бы поливать цветы и кормить собаку, но не совсем тем человеком,
которого вы хотели бы видеть во главе государства. Мои впечатления не
противоречили давно сложившемуся мнению. Рейган выслушал мои аргументы, не
потрудился их прокомментировать и вроде бы не отреагировал. Просто
гостеприимно предложил мне осмотреть Белый дом.
- Совершенно в его духе, - пробормотал доктор Эмерик.
В мою историю поверили, ни на миг не усомнившись, и какое-то время я
был местной университетской знаменитостью.
Как ни странно, но мы с Рейганом действительно завели переписку.
Все началось с моего письма, в котором я извинялся за то, что не смог
его навестить. Рейган отшутился, мол, теперь он не сможет изменить мои
политические взгляды силой своего обаяния и голливудской улыбки. Я ответил,
что теперь не смогу изменить его политику, и добавил, что самое первое
письмо было курсовым заданием, а последующие - вроде как забавы ради. Я
написал ему, что задаюсь вопросом, почему он пригласил меня в Белый дом, и
косвенно извинился, мол, если мои письма расстроили его так сильно, что он
счел себя обязанным пригласить меня в Вашингтон, то, может, он воспринимает
мои слова слишком серьезно.
Я не расстроен , написал в ответ Рейган.

Однако мы все письма воспринимаем серьезно. Каждое письмо, которое
пишет один человек, представляет пять тысяч людей, которые не пишут, или
десять тысяч. Точные цифры я подзабыл и ленюсь освежить свою память, но я
уверен: если один человек нашел время пожаловаться на мои слова или дела,
есть еще множество людей, которые испытывают те же чувства, но просто не
пытаются их выразить.

Я подумал о Джо Ортоне, который писал письма о самом себе. Должно быть,
многие из нас пишут фальшивые письма. Интересно, на сколько мировых событий,
представленных нам через политиков и средства массовой информации, повлияли
писатели писем. Может, мы говорили за других, может, нет (думаю все же, что