"Сэм Льювеллин. Расчёт вслепую " - читать интересную книгу автора - Очень мило с твоей стороны, - сказал я.
- О нет, - возразил Невилл. - Тут вопрос самосохранения, приятель. Я не хочу, чтобы моя верфь теряла работу. - Во всяком случае, спасибо. Невилл, - поблагодарил я еще раз. Он мрачновато пожал плечами и прошаркал обратно к толпе, которая вытекала через кладбищенские ворота. Я чувствовал себя усталым и опустошенным, наблюдая, как люди избегают глядеть на меня. - Эй, Чарли, - сказал кто-то у меня за спиной. Гектор Поллит, журналист. Он улыбался, дорогие зубы выделялись на фоне дорогого загара. - Как дела? Мое раздражение закипело и выплеснулось через край. - А как вы полагаете? Он покачал головой: - Дела плохи. - Да. А теперь прошу меня извинить. Салли окружили мужчины в дорогих костюмах для парусного спорта. Она поймала мой взгляд, и я увидел, как она театрально закатила глаза. Поллит упорствовал: - Я слышал, что уик-энд вы проводите в Ирландии? - Верно, - подтвердил я. - Не будете возражать, если я приму участие в поездке? Он улыбался. Ты - паршивый ублюдок, подумал я. Мы оба знали, что Гектор Поллит - это пистолет, нацеленный в мою голову. Ничто из того, что я сумел бы доказать своим клиентам, затащив их в самолет, не принесет мне пользы, если не убедить Гектора Поллита. Добро пожаловать на борт, Гектор. - После этого я быстро отошел, чтобы не разбить его башку о какой-нибудь памятник. Я нашел Салли около своего отца, их тесно окружала толпа людей. Салли безмолвно, со спокойным лицом плакала. Слезы лились из ее продолговатых зеленых глаз и падали на двубортный пиджак из серого шелка. Мой отец в синем шерстяном костюме, сжавшийся в инвалидной коляске, выглядел совершенно потерянным. Он смотрел на яхтсмена, стоящего перед ним, и говорил задумчивым голосом: - Какая огромная задница! Я увел их. Предполагалось, что все будут пить чай в доме Салли. Но мы оставили чай для дам, а сами, забрав Эда Бейса, Чифи и некоторых очень старых друзей, пошли ко мне, где, сидя на солнце, укрывшись от ветра, пили виски, пока все не начали плакать. В последующие дни ветер не стихал и море ревело вокруг Зубьев. Телефон в офисе молчал, только журналисты звонили, ожидая сообщений по поводу того, что теперь называлось "катастрофой с "Эстетом". Отец после похорон впал в буйство, и его невнятные крики, доносившиеся до меня, делали атмосферу в доме угнетающей. Кроме того, я знал, что надо платить сестре Боллом, и денег мне хватит всего лишь на двухмесячное жалованье ей. Путешествие в Кинсейл, которое сначала выглядело как неприятная обязанность, представлялось мне теперь солнечными каникулами. Я договорился, что заеду за Салли в субботу в половине девятого. Мелкий дождичек сыпал со стороны моря, и сводки погоды предсказывали |
|
|