"Сэм Льювеллин. В смертельном круге " - читать интересную книгу автора

все еще связан с моим кузеном Джеймсом или с его испанскими партнерами, а
они крутят им, как тележкой в супермаркете.
- А что там было? Поул пожал плечами.
- Он попросил меня доставить этот ящичек. И все. - Посмотрев на меня,
он спросил: - И ты тоже не знаешь, не так ли?
Он с шумом отодвинул свой стул и, выпрямившись, зашагал через площадь.
А я заказал еще коньяку и любовался ласточками в голубом небе и девушками в
красивых платьях. Сейф был теперь под толщей воды, а ведь он служил
единственной уликой. Но мне хотелось разобраться во всем этом деле, и я не
видел причин воздерживаться от вопросов, в том числе и тогда, когда мы
придем в Марбеллу.

Через два дня тупой нос "Альдебарана" рассекал сверкающую гладь за
островами, перегородивших путь к входу в Рио-дель-Виго. Поул вернулся на
судно утром, такой же хмурый, как и в момент нашего прибытия. Мы не
разговаривали друг с другом.
Рыбак, чинивший сети на берегу, поднял голову и закричал:
- Куда идете?
- В Марбеллу, - гаркнул я в ответ.
- Поосторожнее! - кричал рыбак. - Там полно воров и наркоманов!
И улыбнулся нам, обнажив свои желто-коричневые зубы.
Я помахал ему в ответ и прибавил обороты. Корпус "Альдебарана"
задрожал под ногами. Я ничего не знал о наркоманах. Но вот насчет воров
меня не надо было предупреждать.
Погода была хорошая. Мы под мотором прошли мимо унылых песчаных
берегов Португалии и подняли паруса только у мыса Сан-Винсент. Плавание
могло оказаться весьма приятным.
Но все получилось не так. Меня все раздражало: и крутой нос
"Альдебарана", и его плоское днище, и завывание помп. Я просто возненавидел
устоявшийся запах парафина и старой кожи в его салоне, скрип его старого
рангоута, [совокупность круглых деревянных или стальных частей оснащения
судна] когда он шел под ветром в четыре балла. Мне так хотелось поскорее
бросить эту старую развалину и очутиться на современной яхте, которая
слушается малейшего движения руля.
Так, наверное, думал и Поул. В условиях такого плавания с
"Альдебараном" вполне мог справиться один человек, и мы снова перешли к
шестичасовым вахтам. Поул едва говорил со мной и, казалось, сожалел о том,
что сказал лишнее там, в Байонне.
На заре шестого дня слева по носу появились рубиновые и изумрудные
вспышки маяка в Тарифе. Когда рассвело, я в бинокль увидел город и серые
скалы, о которые разбивался белый прибой. Судов стало заметно больше. К югу
от нас тянулись зубчатые выступы рифа, а к северу - скалы Гибралтара. Небо
полыхало жарой, и на воде играли яркие блики утреннего солнца. Медленно,
снова под двигателем, "Альдебаран" вошел в Средиземное море.
Это не было резким переходом. Чистые воды и голубизна Атлантики
чувствовались еще долго после Геркулесовых столбов. С севера вырастали
горы, серовато-коричневые и туманные в горячем бризе. Постепенно узкая
полоса земли между морем и горами стала терять свой убор из соснового леса,
и на ней появились белые оспинки домов.
Домики возникали по одному и группами. Там и сям виднелись маленькие