"Сэм Льювеллин. Кровавый удар " - читать интересную книгу автора

дорогих французских брюках и натужно улыбался.
С юных лет мы с ним жили в состоянии холодной войны, прерывающейся
хрупкими кратковременными перемириями. С появлением "Лисицы" наши отношения
обострились еще больше. Отец сделал нас совладельцами корабля, главным
образом для того, чтоб я не продал корабль и не истратил деньги на
мотоциклы. Моя доля была в три раза больше доли Кристофера, но без его
разрешения я не имел права распоряжаться "Лисицей". Правда, я мог выкупить
у брата его долю. Двадцать лет назад это было вполне осуществимо. Тогда
"Лисица" была симпатичным, но весьма устаревшим парусником. Сегодня наш
корабль стал раритетом, и цена его равнялась, может быть, полумиллиону
фунтов. Мой отец был помешан на море и знал, что другие члены семьи не
страдают его болезнью. Замысел отцовского завещания "Лисицы" состоял в том,
чтобы парусник навсегда остался у Тирреллов. Однако он, кажется, плохо знал
своих сыновей. Кристофер не любил "Лисицу". Совместное владение устраивало
его лишь как прекрасный способ в нужный момент досадить брату.
- Что ты предлагаешь? - спросил я, стараясь скрыть тревогу.
- Я предлагаю продать "Лисицу", - ответил он, - если, конечно, ты не
намереваешься выкупить мою долю.
Кристофер самодовольно усмехнулся. Он хорошо знал, сколько статей
нужно мне написать, чтобы оплатить четверть такого корабля, как "Лисица".
- Продать? - Во рту у меня стало сухо, сердце гулко застучало.
- Я полагаю, что мы имеем на это полное моральное право.
Я посмотрел, где сейчас Рут. Все там же, на террасе. Она о чем-то
беседовала с Джорджем. Он самодовольно улыбался в свои жесткие усы:
Самое лучшее, что получил Джордж, женившись на моей матери, - это
возможность лебезить перед дочерью министра.
Я снова почувствовал усталость.
- Послушай, если мы продадим "Лисицу", ее купит какой-нибудь богатый
идиот. И все пойдет насмарку: чартерные рейсы в Индийский океан и дети из
"Молодежной компании", которых мы вытаскиваем из тюрем. Если Рут не хватает
денег, почему бы тебе не войти в руководство какой-нибудь компании?
Едва закончив, я понял, что мне не следовало этого говорить.
- Тебе не в чем меня упрекнуть, - заявил Кристофер. - Ты ведешь себя
импульсивно и незрело. Как всегда.
- Если ты решишься нарушить завещание, не забудь, что есть суд и
пресса. Ты готов к этому?
- Суд и пресса и так слишком хорошо знакомы с "Лисицей".
Я спросил в упор:
- Чья это идея?
- Что ты имеешь в виду?
- То, что ты не сам придумал продать "Лисицу".
Глаза Кристофера забегали.
Черт возьми, думал я, что за наказание! Что за несчастье с этим
завещанием!
Но Кристофер был Кристофером.
- Как доверенное лицо министра Великобритании, я обязан иметь
незапятнанную репутацию. Как в личной жизни, так и в общественной. -
Произнеся это, он чопорно взглянул на меня.
- Ты всегда выходишь из затруднительного положения за мой счет, -
сказал я.