"Василий Лобов. Дом, который сумасшедший (роман)" - читать интересную книгу автора

божественного.
Мы выпили. Повеселело веселее. Чтобы повысить веселье, мы выпили снова.
Потом стали есть. А когда стали есть, стали пить. Веселье крепчало...
Когда оно достаточно окрепло, мы стали петь песню о том, как нам всем
радостно живется в Нашем замечательном Доме. Еще в этой вееелой песне пелось
о том, что в других Домах Нашего Общего Дома братцы не умеют петь так
радостно, как умеем петь мы... Но в этом самом месте песни братец Пилат III
вдруг подумал умом о том, что никто из нас ни в одном другом Доме Нашего
Общего Дома никогда не бывал и не имел ни малейшего представления о том,
насколько где радостно поют. От этой вражеской думы мое веселье чуть
потускнело.
Братец Мадонна, которая продолжала хотеть, наступила мне под столом
шпилькой туфли на мой ботинок. Видимо, ее хотение стало нетерпеливым. Мне
тоже чего-то захотелось такого, и я наступил ей ботинком на шпильку. Но было
не место. К тому же тут к моему правому уху нагнулся братец Малюта Скуратов
XXXII и зашептал в его дырку:
- Надеюсь, наши деловые отношения теперь войдут в новую фазу. Теперь
перед нами открылись совершенно новые, я бы сказал, грандиозные возможности.
- Одиннадцатизубочникам разрешено провозить в Наш Дом не более
одиннадцати килограммов фруктов.
- Э... Все привозят больше, тележками привозят. Но нам одной тележки
мало! Нам нужно много тележек, очень много! Миллионы тележек! С брат-
цами спецтаможенниками я договорюсь, ты будешь провозить в Наш Дом
тонны и тонны фруктов. Да что там... ух... монеты в наши карманы так и
посыплются, так и посыплются...
Я представил себе, как в мои карманы сыплются монеты. Потом представил
себе, как в мою корону сыплются зубья. От этих представлений мне захотелось
утолить жажду, возникшую в горле.
Мы выпили. Братец Малюта Скуратов XXXII протянул каждому из нас и из
них по пакетику с пыльцой. Я разорвал свой, закрыл глаза братца Пилата III и
вдохнул аромат пыльцы. По телу, которое было на мне, что-то разлилось.
Оставив в забегаловке братца Великана сыплющиеся в мои карманы и в мою
корону монеты и зубья, я полетел, плавно размахивая крыльями, в синее небо
ядовитой окружающей среды, туда, где рядом со светящимся над лесом
полукольцом меня ждала братец Принцесса. А где-то далеко-далеко была сытая
физиономия братца Малюты Скуратова XXXII, который, откинувшись на спинку
стула, пускал изо рта пенные пузыри, где-то далеко-далеко была братец
Клеопатра II, наклонившаяся к столу так низко, что прядь его волос лежала в
тарелке с салатом, где-то далеко-далеко была очень хотевшая братец
Мадонна... В синеве неба я достал из фрака часы, щелкнул крышкой, и над
деревьями заиграла, заискрилась чудными звуками музыка, заглушая, уничтожая
нудный скрип Железного Бастиона...
В общем, я дошел от нашего веселья до ручки, открыл дверь и стал
переступать порог. Но меня взяли руки братца Малюты Скуратова XXXII, братца
Клеопатры II, братца Мадонны и усадили на положенное место. Братец Клеопатра
II стала наставлять меня на путь:
- Ты куда это собрался? С минуты на минуту тебя захочет увидеть братец
Цезарь X.
Мой язык сказал:
- Плевать на братца Цезаря X!