"Юрий Лоцманенко. Белый, белый каштановый цвет " - читать интересную книгу автора

расцвели, тысячи белых свечек отражали солнечные лучи. Ветерок раскачивал
ветви и осторожно опускал белые лепестки на асфальт, украшая прически деловито
спешащих или прогуливающихся людей. На тротуаре детвора затеяла игру в классы.
Расчерченный на квадраты асфальт подобрел и размяк под теплыми лучами, а
может, оттого, что на нем неровными печатными буквами дети написали "небо", и
рядом, под кружочком - "солнце". Каштановые лепестки все плыли вниз, словно
снег...

... Снег был ослепительный, молодой, звонкий. Январь не пожалел снега -
хватило и городу, и лесу. Две бесконечные волнистые полосы легли среди сосен.
Первыми лыжню проложили двое, оставили голубые полосы в белом безмолвии и
исчезли,

- Таня!.. аня...

- Догоняй!... ай... ай..."

Сейчас я догоню тебя и понесу на руках. Хочешь, подарю тебе эту белую
землю, и небо, и солнце? Быстрее, лыжи, сильные руки не устанут нести свое
счастье!

- Люблю!.. лю... лю...

Почему не знал я раньше, где ты, моя единственная?

- Борис, Боря, Борька... Люблю!..

Сосны дарят нам драгоценные самоцветы. Стряхни их с ветки - они падают к
твоим ногам белыми лепестками снежинок. Возьми их полные ладони - там
солнечная голубень, безоблачное небо. Ослепительный день! Январь или, может, -
май?..."

Май. Каштаны давно расцвели.


Наша работа приближалась к стадии генерального эксперимента. Куликов
вконец изнервничался, похудел, работал днем и ночью, совсем загонял
сотрудников. Всегда сдержанный, корректный, он за последние месяцы стал
раздражительным и нечутким, не выносил самой незначительной критики. Володьку
выругал за небрежно проведенный опыт, выругал жестоко и несправедливо, обвинив
его в прошлых и даже будущих просчетах. Вместо извинения Куликов навалил на
Сорокина уйму работы, досталось и мне. Как на грех, несколько контрольных
опытов вышли очень неудачно. Быть может, именно это и натолкнуло меня на
некоторые соображения, принципиально расходящиеся с безупречно продуманной
Куликовым системой. Мне не хватало еще знаний и опыта, чтобы более или менее
убедительно обосновать свои допущения, но подсознательно я был уверен в
правильности самой идеи.

В свободное время занялся приблизительными расчетами. Прошел месяц, а
вычислениям не было видно конца. Поэтому я решил ознакомить с ними Куликова,