"Жак Лёв. Великие учители молитвы " - читать интересную книгу автора

себе всю темную глубину молитвенного созерцания; монахи и отшельники,
пережившие его, подтверждают это. Эти великие молитвенники не участвуют в
текущих событиях; они не смотрят телевизора и не знают последних известий о
новых несчастьях, голоде и войнах. Но они проникают много глубже в
человеческую природу с ее немощью и величием. Они проникают к первоистокам
тех явлений, о которых сообщает телевидение, и им ведома суть того, что
составляет трагизм человеческого существования.
Для апостола же ночь складывается из всех язв человеческих, всех
неудач, рабства, социального неравенства и безвыходных ситуаций.
Молиться - это означает принять в себя весь мрак веры, мрак
противоречий и страданий. Поостережемся отказаться от такой молитвы
преждевременно. "У многих не получается; избирают путь добродетели, а когда
Господь хочет провести их через черную ночь к божественному единению, то они
не могут этого сделать, потому что останавливаются перед мраком", - писал
св. Хуан де ла Крус.

Наконец мы подошли к последней важнейшей особенности молитв Авраама:
речь идет о его заступничестве за Содом /Быт 18. 13-32/. И на этот раз
инициатива опять исходит от Бога. Бог обращается к нему с вопросом: "Утаю ли
Я от Авраама, что хочу делать?" Бог вводит его в положение вещей и тем
самым, следовательно, побуждает к ходатайству. Бог говорит Аврааму: "Велик и
тяжел грех Содомский и Гоморрский!"
Сколько в этом важного! Прежде всего - сердце Авраама, одновременно
смиренное и смелое. Именно эти два качества открыли Аврааму возможность
заступнической молитвы. "Вот, я решился говорить Владыке, я, прах и
пепел", - сказал Авраам. Полный смирения, он сознает себя "в прахе и пепле",
но это сознание ничуть не уменьшает в нем смелости говорить перед Богом.
Сравним теперь поведение Авраама в священном торге, который он вел с
Богом, с его поведением в отношениях с Лотом и с соседствующими царями. В
последнем случае это были частные отношения с племянниками или царями, в
которых Авраам придерживался позиции "ничего для меня". Он действительно
ничего не просил для себя самого. Другое дело - Содом, здесь речь идет о
целом народе, здесь нужда других. Здесь Бог хочет, чтобы Авраам заступился
за народ.
Когда дело шло о Лоте, Авраам не выдумывал никакой молитвы "за всех", в
которой просил бы: "Господи, вразуми бедного Лота, ведь он такой... он
сякой... " Все знают эти лукавые молитвы, в которых под предлогом обращения
к Богу любят поучать других! Нет, Авраам действовал напрямую: он предоставил
Лоту выбирать первому. И ничего не сказал Лоту, потому что в этом был
заинтересован лишь он сам, Авраам. Но Содом - это ведь целый народ, и вот
начинается этот торг милосердия, эта заступническая молитва. Вспомните, до
чего это прекрасно:
"Не может быть, чтобы Ты поступил так... Неужели Ты погубишь, и не
пощадишь места сего ради пятидесяти праведников?" "Не может быть, чтобы Ты
поступил так, чтобы Ты погубил праведного с нечестивым, чтобы то же было с
праведником, что с нечестивым; не может быть от Тебя! Судия всей земли
поступит ли неправосудно?"
И опять мы видим, что Авраам полагается не на самого себя, и отнюдь не
на заслуги людей, а только на Господне обетование. А вывод из этого таков:
праведники могут испросить прощение для грешников. Вот удивительное