"Святослав Логинов. Часы" - читать интересную книгу автора

когда-то, слишком громко обсуждали личные проблемы. К тому же, с приходом
новой оттепели, сверху начала просачиваться вода.
Пришлось думать о новом жилье.
Убежище было решено искать в старых районах. Столетние дома с
метровыми стенами лучше сопротивлялись разрушению. Пятого семнадцатебря
Севодняев отправился на поиски. Хотел выйти с утра, но сначала залежался в
постели, глядя на часы, потом долго собирался, потом вспомнил, что забыл
поесть. Вышел из дома далеко за полдень.
Опасаясь падающих со стен кирпичей, облицовочной плитки и глыб
подтаявшего льда, Севодняев шел по самой середине мостовой. Лишь иногда
звук автомобильного мотора заставлял его отпрыгнуть на тротуар. Севодняев
злился, пытался не обращать внимания на шум, но у него ничего не
получалось, прочный инстинкт горожанина был сильнее.
Зимние дни коротки, на улице быстро темнело. Севодняев, так ничего и
не нашедший, торопился вернуться к себе. Мест, по которым он шел,
Севодняев не узнавал - громады домов давно перестали ассоциироваться у
него с городом, в котором он когда-то жил.
Сзади надвинулся рев автобусного дизеля, Севодняев метнулся к
подворотне, затем остановился и выругался. Незримые шины прошелестели
мимо.
- А-а-а!.. - ударил из подворотни истошный крик.
Севодняев остановился, шагнул под темный свод арки. Ему стало
интересно, что там происходит, вернее, происходило когда-то.
- А часики придется снять! - раздался из темноты хрипловатый
юношеский басок.
Послышалось какое-то пыхтение, шарканье ног, и снова взорвалось
истошное: "А-а-а!..". Севодняев расхохотался. Ведь это он сам кричит,
спасая от гибели часы, электронную гадину, которая не сумела потеряться и
не могла испортиться, и вот, из мести затащила его сюда!..
- А часики придется снять! - патефонно повторял грабитель.
Севодняев замер. Ведь верно, он уже несколько месяцев не снимал часы!
Надо выбросить их, и тогда все вернется.
Севодняев вздернул рукав, вцепился пальцами в ремешок. Тот не
поддавался, а в руке вспыхнула и запульсировала нестерпимая боль. Тогда
Севодняев кинулся в серый сумрак двора, стремясь увидеть, в чем же дело,
почему часы не снимаются.
Часы сидели на запястье нелепым наростом. Пластиковый ремешок слился
с кожей, корпус пустил в плоть металлические метастазы корней. По экрану
безучастно бежали угловатые цифры.
Севодняев молча сбросил шубу, как следует закатал рукав, подошел к
кирпичной стене, размахнулся, чтобы разбить чудовище, а там - пусть хоть
конец света...
И в эту минуту он увидел на седьмом этаже освещенное окно. Оно манило
мягким вечерним светом, совсем как в ту эпоху, когда город был полон
людей.
Севодняев бежал по лестнице, нащупывая в кармане брюк связку ключей.
Распахнул дверь бабушкиной квартиры, ворвался в комнату.
Там было тепло и уютно. Под оранжевым колпаком абажура неярко горела
лампа, на полках выстроились слоники и собачки. И лишь один звук нарушал
бездонную тишину. Железный будильник, стоя на голове, громко отщелкивал