"Диана Локк. Испытание чувств " - читать интересную книгу автора

Тут мать всегда делала паузу, вспоминая, наверное, тех друзей, которые
не вернулись домой после войны.
- Это было так захватывающе - быть после войны молодой девушкой, когда
возвращались парни. Каждую неделю их становилось все больше, и, конечно же,
по субботам они приходили в "Холл" потанцевать и посмеяться, пообщаться с
девушками, снова начать жить!
Она любила рассказывать о том времени, когда они только поженились.
Молодые пары набивались в машины и ехали на море или на пикник в Беркшир. У
нее была масса фотографий, черно-белых, с потертыми краями, запечатлевших
улыбающиеся семьи или компании друзей.
- Вы всегда были одни, мама, только вдвоем?
- Конечно, глупая. Мы подолгу гуляли или ходили в кино. После того как
ты и твоя кузина Изабелла появились на свет, тетя Сильвия и дядя Берт
привозили ее к нам. Мы с папой шли в кино на ранний сеанс, а они укладывали
тебя спать, а когда мы возвращались, они бежали в кинотеатр и успевали на
поздний сеанс. После их возвращения мы пили кофе и обсуждали фильм. В то
время обходились без приходящих нянь: еще не придумали использовать для
этого подростков.
- Чаще всего вечером, после того, как я кончала готовить обед, мы
сидели и слушали радио или спокойно беседовали после того, как вы засыпали.
- Я помню, что у нас была большая коробка для готовых обедов. Ты каждый
вечер готовила обед?
- Конечно. Как же еще может питаться мужчина? Ты же знаешь, на фабрике
не было кафе.
Отец работал на ткацких фабриках, потому мы и оказались в Оуквиле,
среди этих скучных красных кирпичных домов более чем столетней давности, с
миллионами окон. И свистящий гудок. Помню, как я слушала его гудение по
утрам, в начале новой смены, в полночь и в шесть часов вечера, в конце
рабочего дня.
Вечером отец приходил домой с фабрики вместе с другими мужчинами,
жившими по соседству. Я не знаю, как это происходило в других домах, но у
нас мама ждала возвращения отца у окна в комнате, и, как только он
появлялся, она бежала на кухню, чтобы убедиться, что ужин готов.
- Мой руки, Лео, ужин готов.
Она произносила эту фразу каждый вечер. Отец мыл руки на кухне, трепал
мои волосы, садился за стол и улыбался нам обеим.
- Как прошел день? - спрашивал отец.
Мать излагала все семейные и соседские новости, потом отец
поворачивался ко мне.
- Расскажи папе, малютка, что ты сегодня делала?
Мне было три или четыре года, и для меня было большим потрясением
изложить события моего дня. Мать смотрела, как отец ест. Я к этому времени
была уже накормлена, и, хотя я не помню, чтобы со мной ела мать, пока отец
ужинал, она только смотрела и подавала на стол. Когда он отправлялся в
комнату читать газету, она шла мыть посуду.
После того как я ложилась спать, они сидели и разговаривали. Мне были
неслышны слова, но я помню звуки их голосов, - то громче, то тише, - на фоне
включенного радио. Много лет спустя, когда я впервые услышала плеск океана о
ночной берег, это напоминало мне голоса родителей в комнате. Мама обычно
вязала носки: я помню эти перекрещивающиеся спицы с пряжей, шевелящиеся в ее