"Олаф Бьорн Локнит. Корона Аквилонии ("Конан в Шадизаре")" - читать интересную книгу автора

пышная серебряная седина, высокий рост, глаза серьезные и самую малость
насмешливые. Держится прямо, с царственной небрежностью и плавностью в
движениях. Одет так, будто мы находимся не в дремучем захолустье порубежных
провинций, а в лучшем салоне Тарантии - синий бархат с вышитыми серебром
геральдическими леопардами, гербовая цепь, в ухе круглая серьга с
единственной алмазной звездочкой.
Мы, оказывается, не одни. В кабинете герцога присутствует его наследник
Просперо - точная копия дядюшки, только лет на тридцать моложе и ростом
поменьше. Второй человек мне также известен - главная романтическая загадка
пиктской войны, тысячник гвардии Гайарда, Конан Канах. Чем-то похож на обоих
пуантенцев, только фигура медвежьи тяжеловата, нет в нем изящества
высокородного дворянства.
- Благодарю, ваша светлость, - я раскланялся, в соответствии с принятой
в общении знатных людей церемонной куртуазней. - Надеюсь, вы поняли, от
чьего лица я уполномочен говорить.
- Разумеется, Кертис, разумеется... - кивнул Троцеро и вернул мне
перстень. - Сразу оговорюсь: если у барона Гленнора нет секретов от тебя, то
я предпочитаю ничего не скрывать от Просперо и легата Конана. В их
присутствии можешь чувствовать себя свободно. Не хочу строить догадки,
однако... Уважаемый барон озабочен нашим отказом выполнить предписания
военного коллегиума и прислал тебя склонить строптивых пуантенцев к
покорности королю?
Конан, восседавший на лавке у дальней стены, довольно откровенно
фыркнул и покачал головой. Просперо поджал губы, будто услышал нечто
донельзя непристойное. Я выкроил на лице насквозь невозмутимое выражение и,
чтобы не тянуть, бухнул напрямик:
- Его милость барон Гленнор как глава Латераны предлагает герцогам
династии Пуантена принять участие в свержении короля Нумедидеса,
спланированном нашей тайной службой.
Вот так. Пускай думают, что это Латерана все придумала и мы в этом деле
самые главные. Главнее просто некуда!
- Что я слышу, граф? - Троцеро остался спокоен, как скала, но от иронии
не удержался. - Дворянин, удостоенный чести служить королевству и государю,
предлагает другому дворянину изменить данной однажды присяге верности?
Кертис, а если я сейчас прикажу вздернуть заговорщика на воротах форта?
- Тогда барон Гленнор будет вынужден искать других союзников, - ледяным
тоном ответил я, ничуть, впрочем, не беспокоясь за свою дальнейшую судьбу. И
тоже подпустил в голос змеиного яда: - Ваша светлость обязаны помнить, что
любого дворянина, а тем более обладающего древним титулом, вешать на воротах
не принято. Поскольку в Велитриуме нет церемониальной плахи, позолоченного
меча и палача в белых траурных одеждах, как то предписывают традиции и
старинные уложения о смертной казни - арестуйте меня и передайте в руки тех,
кто и занимается раскрытием заговоров, а именно в руки Латераны.
Герцог усмехнулся. Хороший признак. Конан с Просперо остались
неподвижны, но уши навострили, по их заинтересованным лицам видно.
- Гленнор всегда был честным человеком, задумчиво сказал Троцеро, отвел
взгляд и постучал пальцами по столу. - Хорошо, рассказывай, я готов тебя
выслушать. Потом решим, что с тобой делать. Церемониальной плахи обещать не
могу и палача в белом тоже. Мы здесь люди простые, одичали в боссонских
болотах, поэтому удовлетворимся самым незамысловатым - камень на шею, и в