"А.А.Локшин "Гений зла"; "Быть может выживу"; "Трагедия предательства" - как портрет эпохи " - читать интересную книгу автора

свету. По своему неискоренимому идиотизму я проболтался об этом дома. Меня
может отчасти извинить только то, что у нас в семье вообще не было принято
что-либо скрывать друг от друга. Через 3 дня отец умер.

IV

Четыре цитаты из Карпинского

Теперь, прежде чем рассказывать о том, что было дальше, я попытаюсь
обрисовать фигуру Игоря Карпинского.
Впервые он появился у нас дома в 1981-ом году; по-видимому, его привел
к нам интерес к музыке моего отца. Карпинский довольно часто бывал у нас,
пока отец был жив, и в известной мере перенял у него манеру игры на рояле,
впрочем, несколько огрубив ее.
Отец каким-то неведомым мне образом умел изображать на рояле, как
звучит оркестр. Скрипки, трубы, гобои - все это у него, как ни странно,
получалось. Помню, что когда я был еще ребенком, у нас было такое совместное
развлечение: я должен был угадать, какой инструмент "звучит", слушая его
игру на нашем пианино.
Так вот, насколько я могу судить, Карпинский все же не овладел
подобными нюансами, но в общих чертах воспроизводил то необычное звучание
инструмента, которое возникало, когда играл отец.
После смерти моего отца Карпинский бывал в нашем доме еще примерно в
течение 13 лет; в общей сложности получается лет двадцать.
Он сделал для нас много добра: бесплатно проверял корректуры нот,
общался с исполнителями. Возможно, мы даже злоупотребляли его добротой и
преданностью музыке моего отца, считая его почти родственником.
В какой-то момент выяснилось, что еще до того как появиться в нашем
доме, Карпинский уже хорошо знал о слухах, циркулировавших вокруг имени
моего отца, и, более того, был знаком с первоисточниками этих слухов.
Впрочем, я никогда не опускался до мысли о том, что он способен на какую-то
двойную игру и ведет в нашем доме сбор сведений, могущих окончательно и
бесповоротно скомпрометировать моего отца. Такое мне казалось просто
невозможным.
Иногда я слышал от Карпинского, что "истинный сын Александра
Лазаревича - это он, Карпинский, а я - так, некий побочный продукт".
В 1998-ом году при значительном моем участии была издана книжка
воспоминаний о моем отце; главной ценностью этой книжки являются, конечно
же, 9 писем Марии Вениаминовны Юдиной, адресованных разным людям, но
посвященных моему отцу. Своего участия в составлении этой книжки я
постарался никак не отразить, и предисловие вышло за подписью Карпинского,
который его выслушал по телефону и сказал "ладно".
Его же собственные воспоминания о моем отце я не включил в сборник (это
послужило причиной тяжелого конфликта). Мне казалось, что представленный им
текст несколько напыщенный и не соответствует строгому и аскетическому
облику моего отца. Я думал, что его статья разрушит внутреннее единство
сборника, а неумеренные восторги по поводу музыки вызовут насмешки. В его
статье содержалось, например, утверждение, что музыка Локшина обладает
качествами, которые "обеспечивают ей бессмертие".
Когда я попросил его написать что-нибудь в более сухом, строгом стиле,