"Джек Лондон. Неизменность форм" - читать интересную книгу автора

Но как объяснить следующее: сегодня, перед тем как отправиться на
прогулку, я положил ручку в карман. Я отчетливо помню это. Я как раз
взглянул на часы. Было двадцать минут одиннадцатого. Когда же я вернулся,
ручка лежала на столе. Кто-то писал ею. Чернила были на исходе. Зачем он
так много пишет? Я совершенно обескуражен.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Существовал лишь один вопрос, в котором я и Джим не были полностью
согласны. Он верил, что формы вещей вечны. Отсюда, естественно, вытекала
вера в бессмертие и прочие идеи философов-метафизиков. Должен признаться,
в этом вопросе я не отличался большой терпимостью. Тщетно пытался я
вскрыть истоки его заблуждений, показывая ему, что они сложились под
влиянием его чрезмерного увлечения в молодости логикой и математикой.
Вполне естественно, что, будучи воспитанным на искаженных представлениях и
абстракциях, легко поверить в неизменность форм.
Я смеялся над его рассуждениями о существовании незримого мира. Лишь
материальное реально, утверждал я, а все, что не поддается чувственному
восприятию, не существует и не может существовать. Я верил в
материальность мира. Химия и физика способны объяснить все. Он спрашивал в
ответ: "Разве не существует нематериальное?" Я отвечал, что этот вопрос
представляет собой главную посылку ложного силлогизма христианской науки.
Поверьте, я тоже владею логикой. Но он у прямился. А я всегда нетерпим к
идеалистам.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Однажды я изложил ему основы своего мировоззрения. Они были краткими,
ясными, неоспоримыми. Даже сейчас, когда я пишу это, я уверен в их
правильности! Вот что я сказал: "Вслед за Гоббсом я утверждаю, что
невозможно отделить мысль от мыслящей материи. Вслед за Бэконом и Локком я
утверждаю, что все человеческие знания и идеи являются результатом
чувственного восприятия мира. Вслед за Кантом я утверждаю механическое
происхождение мира и то, что его сотворение является естественным
историческим процессом. Как и Лаплас, я утверждаю, что нет необходимости в
гипотезе о творце. И наконец, подводя итог сказанному, я утверждаю, что
формы изменчивы и преходящи. Поэтому преходящи и мы сами.
Я повторяю, все это звучало достаточно убедительно. И, однако, он
ответил мне пресловутым софизмом Палея относительно часов. Кроме того, он
заявил, что последние лабораторные исследования радия почти подорвали
самое представление о существовании материи. Это звучало по-детски. Я даже
не предполагал, что у него могут быть такие незрелые суждения.
Как спорить с таким человеком? Я сослался на целесообразность всего
сущего. Он согласился со мной, за одним исключением. При этом он как-то
особенно посмотрел на меня, что мне тут же стал ясен смысл его взгляда.
Вывод напрашивался сам собой. Меня ошеломило, что в самый разгар
серьезного спора он оказался способным на такую дешевую колкость.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .