"Джек Лондон. Польза сомнений" - читать интересную книгу автора

охватила жуть. Ибо он знал немало случаев, когда в такого рода притонах
одиночки подвергались физическому насилию - им ломали ребра, расшибали
физиономии, избивали до смерти. Он понял также, что если хочет спастись,
то не должен наносить ударов ни нападающему, ни его пособникам.
Но в нем кипело законное негодование. Семеро против одного - ни при
каких обстоятельствах этого нельзя было назвать честной игрой! Он уже
злился, в нем начал просыпаться дремлющий в каждом человеке зверь,
жаждущий боя. Но он вспомнил о своей жене и детях, о своей незаконченной
книге, о десятке тысяч акров своего ранчо - горного пастбища, которое он
так любил. Мимолетным видением сверкнуло перед ним голубое небо, золотое
солнце, заливающее светом пестреющие цветами луга, ленивый скот, бродящий
по колено в ручьях, и мельканье форелей в водяной ряби. Жизнь была хороша,
слишком хороша, чтобы рисковать ею под влиянием минутной вспышки животной
ярости! Короче говоря, Картер Уотсон струхнул и скоро остыл.
Его противник, мастерски взятый в тиски, силился сбросить его. Уотсон
вновь положил Пэтси на пол, оторвался от него и был оттеснен
расположившимися в круг людьми с бледными физиономиями; мотнув вниз
головой, он увернулся от кулака Пэтси и вынужден был снова обхватить его.
Это повторилось много раз. Уотсон становился все спокойнее и увереннее,
тогда как озадаченный Пэтси, не имевший сил справиться с врагом, все
больше распалялся дикой яростью. Зажатый в тиски, он стал колотиться
головой о противника. Для начала он ударился лбом в нос Уотсона. В
последовавших за этим схватках Уотсон прижимался лицом к груди Пэтси.
Разъяренный Пэтси стал колотиться об его темя и таким манером подбил себе
собственный глаз, нос и щеку. И чем больше Пэтси причинял себе изъянов,
тем ожесточеннее колотился он о голову Уотсона.
Это одностороннее побоище продолжалось минут двенадцать - пятнадцать.
Уотсон не нанес ни единого удара и лишь старался увертываться. Когда он в
минуты передышки, кружась между столами, делал попытки продвинуться к
выходу, - люди с меловыми физиономиями хватали его за полы и отбрасывали
назад под размахнувшуюся десницу Пэтси. Время от времени - и это
повторялось бесконечное множество раз - он обхватывал Пэтси, клал на обе
лопатки, опять начинал кружить его и подталкивать к двери; в направлении к
этой цели он каждый раз продвигался на длину упавшего тела.
В конце концов, без шапки, с растрепавшимися волосами, окровавленным
носом и подбитым глазом, Уотсон выскочил на тротуар и попал в объятия
полисмена.
- Арестуйте этого человека, - задыхаясь, выговорил Уотсон.
- Алло, Пэтси, - сказал полисмен, - из-за чего перепалка?
- Алло, Чарли, - был ответ. - Этот тип входит...
- Арестуйте этого человека, полицейский! - повторил Уотсон.
- Пошел, пошел! Проваливай! - сказал Пэтси.
- Проваливай! - добавил полисмен. - Если не уйдешь, я тебя арестую.
- Не уйду, пока вы не арестуете этого человека. Он произвел на меня
нападение, учинил ничем не вызванное насилие.
- Так ли это, Пэтси? - спросил полисмен.
- Пет. Я все расскажу тебе, Чарли, и, клянусь богом, у меня есть на
это свидетели. Сижу я это в своей кухне за миской супа, как вдруг входит
этот парень и начинает со мной шутки шутить. Сроду я его не видел раньше!
Он был пьян...