"Джек Лондон. Слезы А Кима" - читать интересную книгу автора

узнавать все голоса, которые говорят со мной через эту трубку дьявола.
Как ни странно, но А Ким даже не пытался удрать от матери, что ему
было бы очень легко сделать. Она же находила все новые и новые предлоги
для следующих ударов.
- А! Упрямый человек! Почему ты не плачешь? Ублюдок, позорящий своих
предков! Ни разу я не могла заставить тебя плакать. С малолетства не
могла. Отвечай мне! Почему ты не плачешь?
Ослабев и задохшись от потраченных ею усилий, она опустила палку и
затряслась, словно в нервном припадке.
- Не знаю. Вероятно, так уж я создан, - отвечал А Ким, озабоченно
глядя на мать. - Сейчас я принесу вам стул, вы присядете, отдохнете и
почувствуете себя лучше.
Но она, злобно фыркнув, отошла от него и по-старушечьи заковыляла к
дому. А Ким в это время надевал шапочку, приглаживал пришедшую в
беспорядок одежду, потирал ушибленные места и преданными глазами следил за
матерью. Он даже улыбался, так что можно было предположить, что побои
доставили ему некоторое удовольствие.


Точно так же А Кима били в детстве, когда он еще жил на высоком
берегу у одиннадцатого порога реки Янцзы. Здесь родился его отец и здесь
же с юных дней работал в качестве речного кули. Когда он умер, А Ким, сам
уже достигнув зрелости, занялся той же почтенной профессией. Во времена
еще более давние, чем те, что сохранялись в семейных преданиях, все
мужчины их рода были кули на реке Янцзы. Во времена Христа его прямые
предки занимались тем же делом. У входа в ущелье они встречали джонки,
похожие одна на другую, как две капли воды, к каждой из них привязывали
канат в полмили длиной и, в зависимости от размера джонки, впрягались в
нее от ста до двухсот человек, - великая двуногая сила, - и волочили по
воде к выходу ущелья, сгибаясь так, что руки их касались земли, а лица
были на фут от нее.
По-видимому, во все прошедшие столетия плата за эту работу оставалась
неизменной. Его отец, отец его отца и сам он, А Ким, получали все то же
вознаграждение - одну четырнадцатую цента с джонки, как он высчитал
позднее, уже будучи в Гавайе. В счастливое летнее время, когда воды были
спокойны, джонок - множество и день длился шестнадцать часов, за
шестнадцать часов этого героического труда А Ким зарабатывал немногим
больше цента. Но за весь год кули с реки Янцзы не мог заработать больше
полутора долларов. Люди умели жить и жили на эти доходы. Были среди них
женщины-служанки, чье годовое жалованье составляло доллар. Плетельщики
сетей из Ти Ви в год зарабатывали от одного до двух долларов. Они жили на
эти деньги, вернее - не умирали. Но кули с реки Янцзы имели еще
приработок, который и делал эту профессию почетной, а цех речных кули -
закрытой и наследственной корпорацией, чем-то вроде рабочего союза. Одна
джонка из пяти, проходя через пороги, получала повреждения. Одна джонка из
десяти неизбежно погибала. Кули с реки Янцзы знали все причуды и капризы
течения и тянули, выгребали, вылавливали сетями мокрый урожай реки. Люди
этого цеха вызывали зависть других, менее преуспевающих кули, ибо они
могли позволить себе пить кирпичный чай и каждый день есть четвертый сорт
риса.