"Джек Лондон. Безумие Джона Харнеда (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

быка, за рогами, есть местечко, где позвоночник ничем не защищен, и, если
шпага попадет в это место, быку верная смерть. Ордоньес выступил навстречу
быку, сбросив свой алый плащ на песок. Бык по-прежнему и не думал
нападать. Он стоял неподвижно, опустив голову, и нюхал плащ. Ордоньес
воспользовался этим и попытался вонзить шпагу в незащищенное место на
затылке. Но бык быстро вскинул голову, и удар не попал в цель. Бык следил
теперь глазами за шпагой. Когда же Ордоньес пошевелил ногой плащ, лежавший
на песке, бык забыл о шпаге и снова опустил голову, чтобы обнюхать его.
Матадор нанес удар - и опять промахнулся. Это повторилось несколько раз.
Положение было нелепое. Джон Харнед все молчал. Но вот наконец шпага
попала в цель, бык упал мертвым. Тотчас впрягли мулов и уволокли его с
арены.
- Значит, гринго* находят, что это жестокая забава? - сказал Луис
Сервальос. - Что это бесчеловечно по отношению к быку, не так ли?
_______________
* Г р и н г о - презрительное прозвище североамериканцев в
странах Латинской Америки.

- Дело не в быке, - ответил Джон Харнед. - Это зрелище вредное: оно
развращает тех, кто его видит, - люди привыкают наслаждаться мучениями
животного. Впятером нападать на одного глупого быка - ведь на это же
способны только жалкие трусы! И зрителей это учит трусости. Бык умирает, а
люди остаются жить и усваивают урок. Зрелище трусости отнюдь не
воспитывает в людях храбрость.
Мария Валенсуэла не промолвила ни слова и даже не взглянула на Джона
Харнеда. Но она слышала все, что он сказал, и побледнела от гнева. Глядя
на арену, она обмахивалась веером. Я видел, что рука ее дрожит. И Джон
Харнед тоже не смотрел на Марию. Он продолжал говорить, словно забыв о ее
присутствии, и в голосе его звучал холодный гнев.
- Это трусливая забава трусливого народа, - сказал он.
- Ого! - тихо отозвался Луис Сервальос. - Вам кажется, что вы
понимаете нас?
- Да, я теперь понял, что породило испанскую инквизицию, - ответил
Джон Харнед. - Она, наверное, доставляла испанцам еще большее наслаждение,
чем бой быков.
Луис Сервальос только усмехнулся и промолчал. Он глянул на Марию
Валенсуалу и убедился, что бой в нашей ложе принес ему желанную победу.
Мария больше и знать не захочет гринго, который мог сказать такое! Однако
ни Луис, ни я не ожидали того, что произошло.
Пожалуй, мы все-таки не понимаем американцев. Как мы могли
предвидеть, что Джон Харнед, все время, несмотря на свое раздражение,
такой сдержанный и холодный, внезапно взбесится? А он действительно сошел
с ума, как вы увидите. Не из-за быка это вышло. Он ведь сам сказал, что не
в быке дело. Так почему же участь лошади его довела до безумия? Не
понимаю. Джон Харнед не способен был логически мыслить - вот единственное
возможное объяснение.
- В Кито обычно лошадей не выводят на бой быков, - сказал Луис
Сервальос, поднимая глаза от программы. - Это принято только в Испании. Но
сегодня по особому разрешению пустят в ход и лошадей. Когда выйдет
следующий бык, мы увидим на арене лошадей и пикадоров - знаете, всадников