"Джек Лондон. Майкл, брат Джерри (Роман)" - читать интересную книгу автора

палочка, и я буду возить ее на пароход.
_______________
* М а ф у с а и л - по библейской легенде, старец, проживший
около тысячи лет. (Здесь и далее прим. ред.)

- А вот возьму и не дам! - сердито буркнул Доутри.
Вместо ответа старик повернулся и, опираясь на костыль, так, что
обрубок ноги болтался в воздухе, заковылял к хижине.
- Погоди, - торопливо воскликнул Доутри, - моя сейчас дает тебе
покурить!
Он сунул руку в карман за главной валютой Соломоновых островов и
отломил от большой пачки палочку прессованного табака. Старик весь
преобразился, когда, жадно протянув руку, получил вожделенную палочку.
Набивая дрожащими, негнущимися пальцами дешевый и уже подпорченный
виргинский табак в черную глиняную трубку, извлеченную им из отверстия в
мочке уха, он все время испускал какие-то мурлыкающие звуки, прерываемые
визгливыми вскриками то ли обиды, то ли восторга.
Наконец, придавив большим пальцем содержимое плотно набитой трубки,
старик внезапно бросил костыль и плюхнулся на землю, поджав под себя
единственную ногу, так что, казалось, от него остался только торс. Затем
он развязал маленький мешочек из волокон кокосового ореха, свисавший с шеи
на его впалую, иссохшую грудь, вытащил из него кремень, огниво, трут и,
хотя стюард нетерпеливо протягивал ему коробок спичек, высек искру, зажег
об нее трут, раздул посильнее огонь и, наконец, закурил.
С первой же затяжки он прекратил свои стоны, волнение его мало-помалу
улеглось, и Доутри, внимательно за ним наблюдавший, заметил, что руки его
перестали дрожать, отвислые губы больше не дергались, из уголков рта не
стекала слюна, и воспаленные глаза приобрели успокоенное выражение.
Что грезилось старику во внезапно наступившей тишине, Доутри не
пытался угадать. Он был слишком поглощен тем, что живо предстало его
собственному воображению: голые, убогие стены богадельни, и старик, очень
похожий на него самого в будущем, который, несвязно что-то бормоча,
клянчит и вымаливает щепотку табаку для своей старой глиняной трубки;
богадельня, где - о ужас! - не достать даже и глотка, а не то что шести
кварт пива.
А Майкл, при слабых вспышках трубки наблюдавший за двумя стариками,
одним, прикорнувшим на земле, и другим, стоящим поодаль, ничего не
подозревая о трагедии старости, непоколебимо, твердо знал только одно:
бесконечно привлекателен этот двуногий белый бог, который, потрепав его,
Майкла, уши, подергав ему хвост и погладив спину своими чудодейственными
руками, завладел его сердцем.
Глиняная трубка догорела; старик негр при помощи костыля с
необыкновенным проворством вскочил на свою единственную ногу и заковылял к
морю. Доутри пришлось помочь ему спустить на воду утлую лодчонку. Это был
выдолбленный из дерева челнок, такой же облезлый и дряхлый, как его
хозяин; для того чтобы забраться в эту посудину, не опрокинув ее, Доутри
промочил одну ногу до лодыжки, а другую до колена. Старик перевалился
через борт так ловко, что, когда казалось, лодка вот-вот перевернется, вес
его тела, миновав опасную точку, восстановил ее равновесие.
Майкл остался сидеть на песке, дожидаясь приглашения и зная, что