"Барри Лонгиер. Враг мой [NF]" - читать интересную книгу автора

обводил ступню углем?
- Не шевелился, - мотнул головой Заммис.
Я наморщил лоб, затем распрямился и скомандовал:
- Встань-ка, Заммис.
Драконианин встал, я подошел ближе и прикинул: макушка Заммиса
доставала мне до середины груди. Еще каких-нибудь шесть-десять
сантиметров, и он сравняется ростом с покойным Джерри.
- Снимай башмаки, Заммис. Я тебе сделаю другую пару, побольше размером.
А ты уж старайся расти помедленнее.


Заммис раскинул палатку внутри пещеры, в палатке разложил пылающие
угли, затем принялся натирать кожу жиром - для водонепроницаемости.
Драконианин здорово тянулся вверх, и мне пришлось повременить с его
обувкой: сошью, когда буду наконец твердо знать нужный размер. Я пытался
экстраполировать, обмеряя каждые десять дней ступню Заммиса и мысленно
продолжая кривую роста до самой весны. Получалось что-то немыслимое: по
моим прикидкам, когда стает снег, ноги у малыша станут каждая с десантный
транспорт. К весне Заммис достигнет полного роста. Старые летные сапоги
Джерри развалились еще до рождения Заммиса, но "развалины" их я сохранил.
Снял с подметок мерку и решил уповать на лучшее.
Я возился с новыми башмаками, а Заммис присматривал за обработкой
палаточной кожи. Но вот драконианин перевел взгляд на меня.
- Дядя!
- Что?
- Бытие первично?
- Так утверждает Шизумаат, - ответил я, - у меня нет оснований
сомневаться в его выводах.
- Но, дядя, откуда мы _знаем_, что бытие реально?
Я отложил заготовки, посмотрел на Заммиса и, сокрушенно хмыкнув,
вернулся к шитью.
- Поверь мне на слово.
- Но, дядя, - недовольно возразил драконианин, - это ведь будет не
знание, а вера.
Я вздохнул; мне припомнился второй курс в университете: компания
сопливых лоботрясов в тесной дешевой квартирке экспериментирует со
спиртным, успокоительными таблетками и философией. Заммису чуть побольше
земного года, а он уже превращается в зануду интеллектуала.
- Чем же плоха вера?
У Заммиса вырвался сдавленный смешок.
- Да что ты, дядя! _Вера_?
- Иным она помогает в сей юдоли.
- Где?
Я почесал в затылке.
- В сей юдоли, то есть в жизни. Кажется, Шекспир.
- Этого в _Талмане_ нет, - нахмурился Заммис.
- И неудивительно. Шекспир был человеком.
Заммис встал, подошел к очагу и уселся напротив меня.
- Он был философ, такой, как Мистан или Шизумаат?
- Отнюдь. Он писал пьесы - все равно что рассказы, только их надо