"Андре Лори. Искатели золота " - читать интересную книгу автора

невольное уважение. Между нею и детьми отношения были самые дружеские,
задушевные. В этой женщине сразу видна была мать в полном значении этого
слова.
Трое детей, поразительного сходства между собой, унаследовали от своих
родителей грацию, густые вьющиеся волосы, прекрасные глаза и красивые зубы;
все они, и молодая девушка так же, как и мальчики, обнаруживали в своих
движениях необыкновенную легкость и гибкость благодаря тому, что с детства
были приучены к физическим упражнениям. Старшему, Генриху, был двадцать один
год. Он только что окончил центральное училище искусств и мануфактур и
получил диплом инженера-металлурга. Его прямой взгляд, хорошо обрисованный
подбородок и манера высоко держать голову выдавали гордость и
самоуверенность.
Его сестре, Колетте, шел семнадцатый год. Трудно себе представить
что-либо очаровательнее этого белоснежного личика с розовыми щечками,
освещенного большими, сияющими глазами; фигура ее - безукоризненна; со всем
этим в ней была еще особенная прелесть: она вовсе и не подозревала о своей
красоте.
Наконец, Жерар, прехорошенький мальчик, очень живой и веселый. Его
несколько вздернутый нос, открытая улыбка, блестящий и насмешливый взгляд
его голубых глаз обрисовывали веселый и немного беспечный характер и
любознательность. Взглянув на него, сразу было видно, что это открытая и
дружелюбная натура.
Мы не обойдем молчанием и служанку их, редкой преданности, хотя и
ворчливую; эта Мартина, здоровая тулузка лет сорока пяти, всюду сопровождала
своих господ; у нее были черные блестящие глаза и усики на верхней губе. Она
всегда, не стесняясь, громко высказывала свое мнение, считая себя членом
семьи Массей, на что и в действительности имела право, так как поступила в
дом своей госпожи с момента ее замужества и вынянчила всех трех детей;
последние очень любили ее, а она в них просто души не чаяла.
Славная Мартина! Несмотря на целых двадцать пять лет, проведенных ею в
Париже, она до сих пор сохранила свой прежний говор, свои присказки, свои -
тэ, свои - ах ты грех! тьфу! - и так далее.
В путешествии она, понятно, всему очень удивлялась, но, чем дальше
ехала, тем больше всего боялась; океан, огромное судно, эта страшная
машина, - все это были в ее глазах ничего не стоящие вещи; только одна
привязанность ее к господам и могла заставить ее бросить все, к чему она
привыкла, и доверить свою драгоценную особу переменчивой стихии.
Утром, накануне благотворительного праздника, Мартина стояла на палубе
и неодобрительно выслушивала восторги, радости и удивления "своих детей" по
поводу всего нового, встречающегося в путешествии; она трясла головой и
поджимала губы, устремляя глаза к небу: очень выразительная мимика, понятная
без слов.
- Ну, зловещий пророк, что тебе не нравится? - спросил ее Жерар,
подсевший к ней.
- Что мне не нравится?.. О, Господи!.. Если бы только зависело от
меня!..
- Ну, что еще?..
Мартина подняла руки к небу.
- Может быть, "Дюранс" недостаточно велик для сударыни?.. Или мы
двигаемся слишком медленно?.. Подумайте!.. только семнадцать узлов!.. Это