"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 1) " - читать интересную книгу автора

анализировать Халкидия является делом весьма нелегким. И понятно, почему
существующие до сих пор работы о Халкидии весьма далеки от окончательной
ясности. Мы не будем здесь подвергать изучению весь текст Халкидия целиком,
что нас далеко вывело бы за границы общего плана нашей работы. Мы коснемся
только некоторых вопросов, имеющих, на наш взгляд, в историко-философском
плане более актуальное значение.
3. Космос и его душа а) Для Халкидия вопрос о космосе и его душе потому
имеет большое значение, что Халкидию как христианину весьма близка проблема
творения космоса. А проблема эта, в связи с неясностями в платоновском
"Тимее", получала в античности самое разнообразное толкование. Одни
толкователи, по времени более близкие к Платону, выдвигали на первый план
творческий характер платоновского демиурга и старались отклонить учение о
несотворенной вечности космоса. Таковы были перипатетики Феофраст и Евдем,
Эпикур и эпикурейцы, из I века до н.э. - Цицерон и Филон Александрийский, из
I - II веков н.э. - Плутарх Херонейский и из предплотиновских платоников II
века н.э. - Аттик, Гарпократий и Нумений. Другие толкователи платоновского
"Тимея", наоборот, выдвигали на первый план несотворенную вечность космоса.
Таковы из предплотиновских платоников II века н.э. Альбин, Апулей, Север,
Кальвисий Тавр и все главнейшие неоплатоники - Плотин, Порфирий, Ямвлих,
Сириан, Прокл, Гиерокл Александрийский. Что касается Халкидия, то он вполне
определенно занимает эту вторую позицию в толковании платоновского "Тимея",
так что космос для него и душа космоса, конечно, обладают вечным
существованием; и если Халкидий говорит о творении космоса и его души, то
эту тварность он стремится разными способами совместить с их вечностью.
Отсюда у Халкидия возникает ряд неясностей, требующих специального
комментария. б) Учению о космосе у Халкидия посвящены параграфы 23 - 25 и
учению о творении души - 26 и 227 - 228. Как видно из данного у нас выше
содержания халкидиевского комментария, космосу и душе посвящено много других
глав. Однако подвергать анализу весь этот огромный материал с точки зрения
плана нашей работы было бы нецелесообразно. Что же мы находим у Халкидия в
указанных параграфах? Прежде всего, Халкидий обращает внимание на
необходимость для творения быть обоснованным в самом божестве. Но божество
есть вечность и даже больше, чем вечность. Вот эта вечность, в которой
собраны все времена, и есть подлинная причина (causa) творения. Поэтому
творение космоса Халкидий понимает не темпорально, но каузативно. Тут мы
могли бы спросить: а почему же христианство требует творения космоса во
времени, а время имеет свое начало, середину и конец? В этом 23 параграфе,
который мы сейчас изложили, на этот вопрос нет никакого ответа. В параграфе
24 ставится вопрос о составе самого сотворенного космоса. Космос состоит из
определенного ряда элементов - огня, воздуха, земли и воды. Отдельные
проявления этих элементов действительно временны и текучи. Им свойственны
разного рода изменения, болезни и даже смерть. Но каждый такой элемент,
взятый в целом, уже не подлежит никаким изменениям. Он является внутренним
ядром в становлении вещей, которое не просто протекает или истекает вовне,
но постоянно возвращается вовнутрь, то есть к породившему его вечному
элементу. Итак, космическое время, получается, только с внешней и
несущественной стороны является чем-то самостоятельным. На самом же деле и
весь материальный космос, состоящий из элементов, тоже вечен. И здесь мы
опять спросим Халкидия: если и материальный мир тоже вечен, то как же вы
понимаете сотворенность космоса? Конечно, уйти от ответа на этот вопрос