"А.Ф.Лосев. Философия имени " - читать интересную книгу автора

людьми. Слово есть выхождение из узких рамок замкнутой индивидуальности.
Оно - мост между "субъектом" и "объектом". Живое слово таит в себе интимное
отношение к предмету и существенное знание его сокровенных глубин. Имя
предмета-не просто наша ноэма, как и не просто сам предмет. Имя предмета -
арена встречи воспринимающего и воспринимаемого, вернее, познающего и
познаваемого. В имени - какое-то интимное единство разъятых сфер бытия,
единство, приводящее к совместной жизни их в одном цельном, уже не просто
"субъективном" или просто "объективном", сознании. Имя предмета есть
цельный организм его жизни в иной жизни, когда последняя общается с жизнью
этого предмета и стремится перевоплотиться в нее и стать ею. Без слова и
имени человек - вечный узник самого себя, по существу и принципиально
анти-социален, необщителен, несоборен и, следовательно, также и не
индивидуален, не-сущий, он - чисто животный организм или, если еще человек,
умалишенный человек. Тайна слова в том и заключается, что оно орудие
общения с предметами и арена интимной и сознательной встречи с их
внутренней жизнью. Это выводит нас далеко за пределы простой ноэмы слова.

Ясно, прежде всего, что сама ноэма указывает на противостояние в слове
предметной сущности и воспринимающего эту сущность "субъекта". Однако
принять эти понятия "предметной сущности" и "субъекта" без соответствующего
анализа мы не можем, поскольку задаемся целью дать чисто критическую
картину слова, не беря ни одного термина без критики, как бы часто ни
употребляло его обывательское сознание и насколько бы простым и ясным он
ему ни казался. Поэтому попробуем разобраться в этой темной и запутанной
сфере слова, да и мышления вообще.

Уже заранее ясно, что предметная сущность, как бы ее ни понимать, не
может участвовать в слове как таковая целиком.

57

Иначе бы предмет перестал быть предметом и перестал бы противостоять
не-предмету. Необходимо признать, что предметная сущность одною своею
стороною непосредственно участвует в стихии слова, образуя ее и являясь в
ней существенным моментом, другая же сторона остается вне слова,
конструируя собою предмет, независимый от изменения его в слове и словах.
Предположим, что нет такого предмета, независимого от непосредственного
участия в стихии слова. Тогда каждое слово - ни с чем не соизмеримая
величина, и не соизмеримая прежде всего с другими словами, ибо нет того
обобщающего предмета, к которому все эти слова относились бы. Каждое
слово - само по себе; для них нет общей меры. Это было бы нарушением самого
принципа мысли; мышление не состоялось бы, да и самое слово, в конце
концов, не смогло бы сформироваться. Итак, предметная сущность одною
стороною участвует в стихии слова непосредственно, другою стороною остается
независимой от такого участия; однако, поскольку эта вторая сторона
продолжает все же оставаться необходимой для сформирования слова, - нужно
сказать, что этою второю стороною предметная сущность тоже участвует в
стихии слова, но участвует не непосредственно, косвенно.

Равным образом, и то новое определение предметной сущности, с которым