"Пьер Лоти. Роман одного спаги" - читать интересную книгу автора

живущий на Западе" или "человек с Запада" и с давних времен означало
европейцев (так, Византийскую империю арабы называли Рум).] (неверная),
равнозначное алжирскому руми или восточному гяур. И тогда, пристыженная,
малышка уходила с тяжелым сердцем...
Но все-таки Фату предпочитала оставаться кяфир, только бы не
разлучаться с Жаном...
...Бедный Жан, спи подольше на легкой таре, пускай длится твой
полуденный отдых, тяжкий сон без сновидений, ибо миг пробуждения уныл и
мрачен!..
Ах, откуда после сонного оцепенения бралась такая странная прозрачность
сознания, превращавшая минуту, когда открываешь глаза, в кошмар?.. Сначала
просыпались мысли, печальные и смутные, отрывочные и бессвязные, какие-то
сумрачные искания, полные неразгаданных тайн, что-то вроде следов прежнего
существования в нездешнем мире... Потом все становилось более четким,
приобретая прискорбную ясность; возникали радужные воспоминания о минувших
днях, оживали детские видения, как бы освещенные отблеском далекого
невозвратного прошлого; но воспоминания о крытых соломой хижинах, о летних
вечерах в Севеннах сопровождал стрекот африканских кузнечиков, напоминавший
о горечи разлук и утраченном счастье; вот тут-то и начиналось самое
страшное, подводился торопливый, удручающий итог жизни, событий, увиденных
как бы снизу, из загробного царства, с другой стороны, именуемой изнанкой
мира...
Именно в такие минуты Жан, казалось, осознавал быстротечный и
неумолимый бег времени, незамечаемый при вялой спячке разума... Проснувшись,
он плотнее прижимался головой к таре, вслушиваясь в слабое биение жилки на
лбу; чудилось, будто это пульсация времени, удары каких-то огромных
таинственных часов вечности: время улетучивается, несется со скоростью
камня, падающего в пустоту, увлекающего в никуда и жизнь.
...Проснувшись окончательно, Жан рывком поднимался с безумным желанием
уехать отсюда; при мысли о тех годах, что еще предстоит провести здесь до
возвращения домой, его охватывала ярость.
Фату-гэй смутно понимала, что пробуждение - опасный момент, критическая
минута, когда белый мужчина может ускользнуть от нее. Поэтому, заметив, что
Жан открывает печальные глаза, а потом вдруг вскакивает, испуганно озираясь,
она поспешно придвигалась к нему на коленях, готовая что-то подать либо
обвить шею гибкими руками, ласково и томно приговаривая, словно перебирая
струны гитары гриота:
- Что с тобой, белый господин?..
...Однако подобное состояние длилось у Жана недолго. Окончательно придя
в себя, он отдавался привычной апатии и вновь начинал видеть вещи в их
повседневном свете.


II

Укладка прически Фату была делом важным и очень сложным; причесывалась
она раз в неделю, и на это уходил весь день.
Фату пускалась в путь с раннего утра: в Гет-н'даре, негритянском
городе, в островерхой хижине из соломы и тростника жила славившаяся у
нубийских[39 - Нубийцы - жители Нубии, но здесь автор совершил ошибку,