"Пьер Лоти. Роман одного спаги" - читать интересную книгу автора

Тонкий серп луны; крупные звезды - их мерцание проникает сквозь пелену
светящихся испарений; внизу, у самого Горизонта, - огни, зажженные на другом
берету, в негритянской деревне Сорр, - все вместе, сливаясь, отбрасывает на
теплую воду расплывчатые полосы света; жаркая неподвижность воздуха, жаркая
дремота воды, и всюду - фосфоресцирующее свечение: природа насыщена жарой и
мягким сиянием; на берегах Сенегала - исполненная тайн тишина и тихая
грусть...
А ведь важное, неожиданное известие оказалось правдой! Жан наводил
справки: его имя действительно значилось в списке тех, кто должен уехать;
завтра вечером он поплывет вниз по этой реке, чтобы никогда уже сюда не
вернуться...
Зато сегодня ничего не надо делать; в казарме канцелярия уже закрыта,
все разошлись; готовиться к отъезду он будет завтра, а теперь остается лишь
думать, собираться с мыслями, предаваться мечтаниям, прощаться с тем, что
его окружало на земле изгнания.
В голове все перемешалось - мысли и неясные ощущения.
Через месяц ему, возможно, представится случай заскочить ненадолго в
родную деревню, обнять на бегу горячо любимых родителей, увидеть Жанну,
ставшую серьезной, взрослой девушкой, взглянуть на всех мельком, как во
сне!.. Вот главное, что приводило в смятение Жана, заставляя чаще биться
сердце...
А между тем спаги не был готов к встрече, которую так долго ждал, и
немало тягостных раздумий примешивалось к нежданной великой радости.
Ну как по прошествии трех лет он может явиться домой, не заслужив даже
скромных унтер-офицерских нашивок, ничего никому не подарив, явиться как
последний бедняк, без гроша за душой, не успев обзавестись даже новой
формой, чтобы покрасоваться в деревне! Да, он чувствовал себя выбитым из
колеи, взбудораженным: грядущий отъезд был слишком скор, могли бы дать хоть
несколько дней на сборы.
К тому же Алжир, о котором Жан ничего не знал, нисколько не привлекал
его. Опять привыкать к чему-то новому! И раз уж все равно предстоит провести
эти выброшенные из жизни, пропащие годы вдали от родного дома, не лучше ли
остаться здесь, на берегу большой печальной реки, с которой Жан уже свыкся.
Увы! Он, несчастный, любил свой Сенегал и только теперь это понял; его
связывало с ним множество таинственных, сокровенных нитей. Жан словно
обезумел от выпавшей на его долю радости возвращения домой, но все-таки был
привязан к стране песка, к дому Самба-Хамета и даже к ставшей привычной
великой, неизбывной печали, к обилию жары и света.
Он не был готов к столь быстрому отъезду.
Видно, местные испарения постепенно всосались в его кровь; Жан
чувствовал себя пленником, закабаленным колдовскими чарами черных амулетов.
Под конец голова у него пошла кругом, мысли стали путаться; неожиданное
избавление внушало страх.
Под воздействием томительной, жаркой ночи, в которой ощущается
приближение грозы, странные и загадочные силы вступают в противоборство,
оспаривая свои права на молодого спаги: могущество сна и смерти противостоит
пробуждению и жизни...


XVII